страшного.
Сундуком с сокровищами багажник «Ауди» подсветил лицо водителя Жени. Женя оказался чуть смуглым и стройным. Такие лица мужчин я называла «sex and the city». Моложавое, ухоженное, подстриженное: и на голове, и под головой на подбородке – в каком-нибудь элитном «бобер»-шопе.
В Ни-Но мажоры, как он, посещают лучшие ночные клубы города, а на Рублевке – встречают провинциалок с вокзала.
Я оперлась о багажник, уставившись на фужер, поданный Женей на серебряном подносе. И фужер, и поднос выглядели словно он украл их из музея. Стекло бокала топорщилось в меня распущенными розами и длинными острыми шипами. Краска внутри стекла бликовала алыми разводами, и стояло сие произведение на серебряном подносе, украшенном сложными завитками вьющейся виноградной лозы.
Лоза спускалась вниз, превращаясь в удобную ручку, но мне почему-то эта штука напоминала кандалы. Пусть и очень симпатичные.
– Прошу, – протянул поднос Женя, подбадривая меня, – вас что-то смущает?
– Ну… как бы не разбить… Очень дорогой стаканчик? Может, из горла бутылки хлебну?
– Не положено. Инструкция.
– А на что еще есть инструкция? Как ходить в туалет? – приподняла я обеими руками бокал весом с пакет молока.
– Инструкция эстетики, – пояснил водитель. – Алла Воронцова неравнодушна к красоте и стилю, который разработала она сама. Поместье – отражение ее видения прекрасного.
– Ну, – искала я безопасное место вокруг ободка фужера, откуда в меня тыкало бы поменьше шипов, – надеюсь, меня не заставят нацепить школьную форму их элитной гимназии с какими-то рюшами и бантиками!
Женя быстро посмотрел на часы, видимо чтобы не расстроить меня очередной инструкцией прекрасного.
– Пора ехать. Вы готовы?
Обливаясь водой, кое-как я выпила половину и вернула кубок обратно Жене.
– Они что, прям настоящие олигархи?
– В некотором роде, – уклончиво ответил Женя. – Так вы позволите? – предпринял он новую попытку убрать мой багаж.
– Жень, давай без выканья, «позволений», подносов и фужеров. Я работала на заправке и в общепите. Я не Воронцова. Есть автобусы, метро. Сегодня… с чемоданом, поэтому торможу, а на самокате будет быстро.
– Кира, до школы десять километров, а до центра города почти сорок. И потом, это моя работа – сопровождать вас.
Я грозно зыркнула.
– Тебя, – исправился он. – Я могу обращаться на «ты», но не могу не возить на машине. Договорились?
– Ладно, понятно. Скажи, у Аллы с Максимом тоже водители?
– Максим Сергеевич водит сам. Аллу Сергеевну сопровождает кавалер. Он водит.
– «Сопровождает кавалер». Бойфренд, да?
Женя то ли кивнул, то ли его передернуло.
– Последний вопрос, Жень, они в адеквате? Семейство, а то я очкую…
– В полном. Если не происходит, – подбирал он слово, помогая себе руками, – инцидентов.
Что еще за «инциденты» происходят за закрытыми дверями воронцовского града, Женя рассказать не успел. Мы домчали до Лапино за три минуты.