в годах.
И не припомнить всего, что было
тянулась пассажирская ходьба,
меня ласкала, медленно сверлила,
да издевалась на всём пути судьба.
Но только брёл я дальше и всё дальше,
мимо проносился шум железа и листвы,
а мысли ныли, казались мне уставшими,
судьба перешагнула за предел черты.
Право дышать и открывать все двери,
по европейским шляться переулкам,
я разменял на все свои потери,
разложенных по тамошним шкатулкам.
Куда деваться? На запад, на восток?
Меня в бой ведут понятные слова,
за жизнь семьи, за воздуха глоток,
за это неустанно радеет голова.
Нырнул я в немеющее время,
где око вездесущего пера,
снимает все мои сомнения
и жизни продолжается игра.
Тут не нужны ни отпечатки пальцев,
ни штамп прописки на точку места,
здесь рядом белки, зайцы, иностранцы
и все в объятиях благородства немцев.
Не отыскать мне горизонт на вертикали,
я вдалеке и плохо вижу впереди,
зато я замечаю дно в своем бокале
и волосы седые на груди.
Чего тускнеет календарь судьбы,
листочки сыплются, как осень.
Со временем оспорю суть беды,
оно в конце тебя не спросит.
Останутся полиграфические слепки,
ирония исчезнет вместе с прахом,
мы просто в жизни марионетки,
по сторонам глядим со страхом.
Я, как поэт смогу наверняка,
свое кукареку с надрывом в атмосфере,
во всю гортань скорпиона, петуха,
оставить на страницах в полной мере.
Вдруг, случится и строки долетят,
до каждого, кто хочет стукнуть,
по всей системе паутин, преград,
что нам мешают и не дают мяукнуть.
Плевать на даты и часы,
жизнь книгой подытожить, чудо!
Судьба меняет цвет полосы
и нас преследует обычная простуда.
Уже достаточно, на чем печать
моих тревожных, мудрых мнений,
привыкших злобно отмечать,
порывы муз прикосновений.
В просторах вечерней пустоты
почтительная тишь и благодать,
уверен я, проснешься ты,
моя семейная кровать.
Уже решилась бесспорно,
грядущая судьба моих дней,
я пью пиво вольготно,
в плену европейских огней.
Мне близко немецкое сознание,
здесь легко и приятно дышать,
безоблачное очарование,
отсюда было не разумно бежать.
Вот единственное, что я знаю,
что и мне суждено умереть
и я торопясь постигаю,
все то, что не успел поиметь.
Так хочется оставить в наследство
своим детям начертанный дар
и немного реального средства,
да гудок веселых фанфар.
Еще надо успеть слово в слово,
разум Рильке, Гете