обреченно произнесла я, по трели звонка уже зная кто на связи.
– Таисия Спиридоновна, – голосок Ахмурины сочился сладким ядом. Секретарша шефа не спешила сообщить очередную гадость, – вы не сильно заняты? Я вас не отвлекаю от важных дел?
– Да говори уж! – рявкаю я в ответ
– Шеф интересуется, почему вас не было на утренней планерке и гневается от вашего отсутствия
Завернуть фразу так, что сразу и не поймешь это Ахмурина умеет ловко.
– Гневается от чего? Я какой-то материал в номер во время не сдала? Или вы забыли, что журналиста ноги кормят?! – рявкаю в ответ – Я на задании. Не отвлекай!
Но секретарша шефа в боях с журналистами никогда еще не сдавала позиций. Она грудью, в прямом и переносном смысле этого слова, готова была защищать любимого шефа.
– Статеек ваших хоть завались. А задание, главное задание вас в редакции ждет.
Ну все. Не отстанет. Велик соблазн отключиться, но ведь эта дамочка не угомониться. Будет трезвонить до посинения. Из-под земли достанет. Из двух зол выбираю меньшее:
– Мариночка, чего шеф хочет-то от меня. Неужто соскучился.
– Да он вас писак век бы не видел и даже не вспомнил. Тут гость вчерашний тебя дожидается. Шеф не знает куда его усадить и чем занять. Еще какая-то старушка за внука пришла хлопотать. И требует журналиста Серафимову и никого иного. Только ей доверяет. Дуй в редакцию. Хочешь машину за тобой пришлю?
От машины я отказалась. У меня своя имеется. Чем вызвала у Ахмурины вздох облегчения.
– Мне надо в редакцию, – с грустью сообщаю компании, которой, кажется, уже не до меня.
– У меня пожарные собираются в «Улитке» учения проводить. Персонал в панике. Побегу отбиваться.
Дядя Саша только рукой махнул:
– Бегите. девоньки, бегите. А я еще почитаю. Может чего полезного найду.
СКсП ГЛАВА ШЕСТАЯ
На пороге редакции я столкнулась с Сериком Искандеровым, моим коллегой.
– Спешишь нагоняй получить? – беззлобно спросил он
– Что серьезный нагоняй ждет?
– Не то слово. Всю планерку только о твоей недисциплинированности шеф и разглагольствовал. Даже примеры из своей комсомольской юности приводил. Очень сожалел, что тебя из комсомола нельзя исключить.
– Да. Это высшая степень гнева. Побегу каяться. Повинную голову даже шеф не сечет.
– Ну, ну беги. Если без головы тебя встречу, не удивлюсь.
А вот я была удивлена. Даже не удивлена, а просто ошарашена. И было отчего.
Шеф не только не стал на меня орать (к чему мы уже давно привыкли), он встретил меня улыбкой и весьма дружеским:
– А вот и наша Тэечка.
Все стало понятным, когда в дальнем углу на диване я увидела братца. Тот вальяжно развалившись, лениво перелистывал какой-то глянцевый журнал.
При моем появлении, братец не спеша покинул диван и расплылся в улыбке:
– Тебе очень повезло с начальством, сестренка.
Кивок