ает в воздухе – это не просто красивые слова или литературный штамп, так и есть на самом деле. Воздух Парижа пропитан любовью. Влюблённые целующиеся парочки на скамейках в парке Жардан Монсо, и я, одинокая, с учебником на коленях, на зелёном газоне, среди таких же студентов, зубрю мудрёные формулы фотохимических цепных реакций.
…Любовь витает в городе, а у меня – начало конца, конца моей первой, романтичной, нежной, трепетной, платонической любви. Ничто не предвещало такого финала. Ничто! Ещё вчера ОН держал мою руку в своей, смотрел мне в глаза, так близко-близко, лицом к лицу…
Мы стояли на набережной Сены у моста Александра III, со стороны парохода-ресторана смотрели на воду, и он сказал, что ничего лучшего в его жизни не было с тех пор, как он прилетел в Париж к родителям, работающим в посольстве СССР во Франции, кстати, вместе с моими родителями. Именно благодаря этому мы и познакомились.
А на следющее утро я получила по почте красочный конверт с открыткой-приглашением на церемонию бракосочетания в мэрии пригорода Парижа. Ха! Одним из «брачующихся» был мой любимый – ОН.
Нет-нет, я не упала в обморок, не зарыдала в голос, не закусила губы… Единственное, что я почувствовала, – это пульсация крови в висках и застрявший в горле выдох: «Почему?».
РОМАНОВСК ПРИВОЛЖСКИЙ, РСФСР. ОСЕНЬ 1975
Через год я оказалась в провинциальном российском городке Романовск Приволжский, на родине моей матери, где до сих пор жили её сёстры и мои кузены и кузины. Здесь возводилась вторая очередь огромного текстильного комбината. К тому времени строительство основной части комплекса завершили, и в полную мощь работали льнопрядильный, ткацкий и красильный цеха. Возведение комбината имело статус Всесоюзной ударной комсомольской стройки, и мне не стоило особых усилий получить комсомольскую путёвку с гарантией трудоустройства и обеспечения жилья.
Конечно, родители пребывали в шоке, всячески отговаривали от столь опрометчивого решения – покинуть их самих и, главное, такую распрекрасную Францию и уехать не в родную матушку-Москву, а к чёрту на кулички в этот богом забытый «Зажопинск», как называла городок моя мать. Но, зная мой упрямый и решительный характер, им ничего не оставалось, как смириться и вызвать на телефонные переговоры старшую сестру матери. И я не свалилась родственникам как снег на голову, они поджидали меня.
Забегая вперёд, скажу, я не стала обузой для родных: администрация комбината предоставила комнату в общежитии в только что построенном пятиэтажном доме со всеми удобствами. Из трёх таких высотных домов выросла новая современная часть провинциального городка. Новую улицу с этими «высотками» (по меркам городка), современным дворцом культуры, детским садиком, парикмахерской, продовольственным и промтоварным магазинами, кафе так и назвали – Молодёжная. Комбинат стал градообразующим предприятием Романовска Приволжского и фундаментом зарождения нового современного города. Сюда стекалась молодёжь не только из близлежащих посёлков, но и со всей РСФСР.
Часть городка, на правом берегу Волги, в народе – Правобережье, произвела на меня впечатление неоднозначное. Я никогда не видела таких разбитых дорог без тротуаров для пешеходов. Хотя какие там тротуары, если вся эта дорога в ухабах и есть пресловутый «тротуар»! Никакого личного и общественного транспорта я не обнаружила, а грузовые машины и прочая техника ездили к комбинату объездными путями. Нет-нет, мальчишки-велосипеды на дорогах попадались, и пару раз резвые мотоциклисты спугнули клаксонами (извините мой французский).
Я никогда не видела таких неказистых деревянных домишек, мокрых и серых от дождя. Разглядывая их, удивлялась, почему их деревянную основу не покроют лаком или хотя бы не покрасят ставни и наличники на окнах… Избушки на курьих ножках – того и гляди из двери выскочит Баба Яга в лохмотьях.
Никогда не видела на прилавках продовольственных магазинов такого скудного ассортимента, на улицах – столь однообразно и безвкусно одетых женщин и девушек (про мужчин вообще умолчу); никогда не слышала такого количества нецензурных слов, которые буквально рекой лились в разговорах весьма разновозрастных людей (надо уточнить, что в основном парней и мужчин), независимо от того, на какую тему они говорили…
С другой стороны, город расположился на двух берегах «глубокой и полноводной матушки Волги»: на крутых её берегах, на семи холмах. И на каждом холме возвышались величественные собор, храм или церковь, возведённые в разные эпохи Руси и России. Формально городок основан в конце XIII века, у него богатейшая история, и это не могло не вызвать моего восторга и даже поклонения ушедшим временам. Я не проявляла интереса к религии, но, естественно, посещала католические соборы в Париже – больше из интереса к истории и архитектуре, как турист, но никогда не заходила в православные храмы в Москве: я была школьницей, пионеркой и комсомолкой, увлечение религией тогда не поощрялось и могло повлечь наказание «свыше», особенно если ты – председатель школьного