парка мы гуляли по городу. Как-то бабушка показала мне здание, в котором раньше находился институт благородных девиц, где она училась в молодости. Улица поднималась вверх и называлась «Цхакая».
Показав на табличку, я спросил бабушку:
– Цхакая – случайно не «крутая» по-грузински?
Бабушка улыбнулась:
– Нет, это фамилия.
– Чья?
– Человека, который устанавливал в Грузии советскую власть, – бабушка замедлила шаг. – Но раньше эта улица назвалась Бебутовская, названа была в честь Бебутова, героя Крымской войны. Знаешь такую?
– Конечно! – ответил с достоинством. – У меня по истории пять.
– Молодец.
– Но вот Бебутова не припомню.
Голос бабушки взлетел:
– Бебутов был полководцем выдающимся, участвовал во многих боях. Когда император получил донесение о битве, где Бебутов со своим маленьким отрядом нанёс поражение шестидесяти тысячам турок, он выразился так: «Князь хочет удивить меня победой, удивлю же его наградой». И наградил Бебутова орденом Святого Андрея Первозванного.
– Это высокая награда?
– Для генерал-лейтенанта, а именно такой чин был у Бебутова, награда была беспримерной.
Удивился познаниям бабушки:
– Ты помнишь всех героев?
– Не всех, – бабушка хитро улыбнулась. – К нам в институт приходил сын Бебутова, тоже военный, и мы, молодые девушки, слушали его открыв рты. Кстати, и твой прапрадедушка сражался с турками.
Посчитал.
– Получается, это твой дед?
– Правильно.
– А папа твой воевал?
– Отец – нет. Но человеком он был воинственным. Заседал в Городской Думе и спуска никому не давал. Проверял всё лично. Однажды усмирял бунтовщиков и получил удар кинжалом.
– Ты говорила, он умер от воспаления лёгких.
– Да. Рана от кинжала была не смертельной.
Бабушка разговорилась впервые. Обычно, если я что-то спрашивал, она отвечала скупо. А за шитьём её вообще нельзя было трогать. Заявляла: не дай бог строчка уползёт. Но я нашёл выход. Задавал вопрос, когда бабушка не крутила машинку. А спрашивать было о чём.
У бабушки хранились три сундука с книгами. Доставал их, листал, позже стал читать и с годами понял, какие это сокровища.
Где я ещё мог прочесть недоступную в советское время Библию? Нигде. А богато иллюстрированные «Илиаду», «Божественную комедию», «Золотого осла», «Фауста»? Эти книги с «ятями» не только расширяли мой кругозор, но и формировали мировоззрение. Бабушка не спрашивала, что я там читаю, строчила себе и строчила.
В сундуке были книги и на грузинском языке, и на французском языке, и даже на латинском. Находил дореволюционные журналы мод, театральные программки, поразился путеводителю по Тифлису – столько информации. В отдельной коробке лежали книжки стихов с дарственными надписями авторов: Сергей Городецкий, Василий Каменский, Алексей Кручёных,