Ауреля знал только младший брат.
В конце октября Аурель снова ехал работать в Израиль, в эту странную, ни на одну другую не похожую страну, которая умеет приворожить человека или напрочь отвратить от себя того, кто ей не подходит. Аурель собрался за месяц: сходил в фирму, которая за солидные деньги отправляла рабочих в другие страны, подписал договор о том, что не будет иметь притензии к фирме-отправителю, если...., получил визу, оплатил билеты, купил черно-желтую ковбойку, коричневые мягкие мокасины и бежевые вельветовые брюки – на зиму. До отъезда еще оставалось несколько дней, и он занялся домом, потому что уезжал не на неделю и не на две: подправил то, что требовало ремонта – близкое расставание прибавило зоркости глазу.
Один из вечеров Аурель посвятил своей коллекции курительных трубок, которая насчитывала девяносто два предмета и являлась объектом его гордости. Некоторым экземплярам из этой коллекции было по сто с лишним лет. Вот, например, под номером три находится курительная трубка из Франции конца девятнадцатого века, она не простая, а с дополнительной чашей. Обе чаши выполнены из дерева, а мундштук – из оленего рога, Трубка инкрустирована металлическими вставками. Или вот эта – одна из любимых трубок Ауреля – "охотничья" с крышкой, сделана в России в тридцатых годах двадцатого века, фарфор с росписью на охотничью тематику, металл, деревянная вставка с винтовой нарезкой, чубук крепится шнурком к мундштуку. Высота трубки 29 см. Номер шестьдесят семь. Какие-то трубки являлись настоящим шедевром ручной работы, как вот эта – под номерм двадцать один: Дерево, янтарь, резьба. Франция, первая четверть двадцатого века. а были и такие, что принадлежали персонажам историческим, например, под номером девять хранилась трубка Николае Чаушеску, «покровителя и благодетеля». И истязателя многих тысяч людей, как оказалось. Аурель не знал его таким.
Все трубки были разложены в матерчатые кармашки черного бархатного «патронташа» размером шестнадцать на шесть,. Рассчитанного, таким образом, на девяносто шесть предметов. Сейчас были заняты девяносто два из них. Четыре кармашка были пусты.
Аурель аккуратно свернул «патронташ» и уложил почти пятикилограммовое сокровище в самый нижний ящик деревянного комода с искусной резьбой вокруг кованых ручек. Он никогда не курил из этих трубок, потому что для каждой из них, чтобы трубка «зазвучала», нужно подобрать один-единственный сорт табака, который соответствовал бы именно этому материалу и этой форме, а для некоторых трубок табак требовался и вообще драгоценный…
Когда наступил день отъезда он еще раз проверил уложенные в чемодан вещи, взял кожаную куртку – на случай зимних пронзительных ветров с моря, зачесал назад темно-русые волосы, пригладил вислые усы, обнял отца, поцеловал жену и сыновей и уже повернулся было, чтобы уходить, но Клаудия остановила его. Она быстрым шагом поднялась на второй этаж, где находилась их с Аурелем спальня, и через несколько минут спустилась вниз с маленьким кожаным