заорал:
– Страхов, ты – психопат! Не твоё это дело!
– Не смейте приставать к Алёне Сергеевне! – осипшим голосом закричал в ответ Игорь Валентинович. – Не позволю.
Алёнушка, завитая по случаю праздника, в платьице цвета Максимкиной шкурки в его лучшие годы, взволнованно переводила взгляд с одного мужчины на другого. Её испуганные глаза приободрили Игоря Валентиновича.
– Мы тут с Алёной Сергеевной эксперимент проводим! Плановый. Я – ответственный дежурный лабораторного корпуса этой ночью. Немедленно покиньте лабораторию, Григорий Антонович. – Страхов врал так вдохновенно, что почти сам себе поверил. – Мы сегодня отлаживаем «удочку». Не мешайте работать.
Товстоногов немного растерялся.
– Мы с тобой потом поговорим! – процедил сквозь зубы Григорий, поправил воротник белой рубашки с коротким рукавом, – А ты, Алёнка, трижды подумай, с кем встречать Новый год. Если что, я жду тебя за столиком в зале.
Он быстро двинулся в сторону выхода.
Сработали фотоэлементы на дверях, выпуская его из помещения. Аленушка смотрела ему вслед, пока створки не захлопнулись. Нижняя губка её трогательно дрожала.
– Алёна Сергеевна, – Игорь Валентинович не знал, что сказать. – Вы уж меня извините…
Аленушка не ответила, взглянула на часы. До полуночи оставалось четырнадцать минут. Она сделала несколько быстрых шагов в сторону двери, остановилась в нерешительности и внезапно шмыгнула носиком. Её глаза наполнились слезами.
Страхов почувствовал, что готов сквозь землю провалиться от стыда. Он ожидал чего угодно, но только не женских слез в эту ночь.
Алёнушка развернулась, дошла до кресла, беспомощно опустилась в него. Она прижала кулачок ко рту, чтобы на зарыдать в голос. Вся её поза выражала несчастье. Игорь Валентинович, зная, что невольно мог воспрепятствовать примирению поссорившихся влюблённых, чувствовал себя последним негодяем на Земле. Он совершенно не знал, что в этой ситуации делать.
– Может вам водички принести, Алёна Сергеевна? – осторожно спросил он.
Из глаз Алёнушки покатились крупные, как горошины, слёзы.
Игорь Витальевич рванул в лабораторию, где на столе у него стояла бутылка «Лунаровки», спешно откупорил её и налил искрящуюся газировку в тонкий прозрачный стакан с надписью «Время – вперёд!»
Вернувшись, он подал стакан плачущей Алёнушки. Взгляд его случайно упал на экран «удочки». Неожиданно почувствовал, как волосы на его кудрявой голове встают дыбом, приобретая же такую же степень лохматости, как у портрет Альберта Эйнштейна на стене лаборатории.
Глава 2. Одуванчики параллельного мира
Пространственно-временные потоки вытворяли на экране такие невероятные комбинации, словно бы им поставили задачу сплясать лезгинку на мотив «Танца маленьких лебедей», который доносился со стороны актового зала. Цифры на экране стремительно росли, показывая расстояние до параллельной Вселенной, которую