подразделением и получаем валюту только за объекты, построенные за рубежом. Так что этот вопрос не ко мне. Каждый должен заниматься своим делом. Об этом надо спрашивать газовиков или внешторговцев, а мы газом не торгуем. Наша задача – выполнять подряды по обустройству промыслов. Эти цифры – не моя компетенция, поэтому мне не хочется обсуждать такие вопросы.
– А как вы относитесь к тому, что продолжают заключаться долгосрочные договоры на поставку газа, подразумевающие, что и в XXI веке нашей специализацией будет оставаться экспорт сырья?
– Во-первых, наша страна имеет большие возможности для добычи газа, а страны Западной Европы в этом сырье сильно нуждаются. Долгосрочные связи у нас завязаны давно, и сейчас нет смысла их обрывать. Это поможет нашим дружеским контактам. Имея газ, мы можем обменять его на что-то необходимое. Такая торговля взаимовыгодна, и я не вижу причин для ее прекращения.
Во-вторых, я просто не вижу пока другого пути для получения необходимых нам валютных поступлений.
Но вы уводите меня в сторону. Я строитель, на эту тему давайте и будем разговаривать. Будь я вольным казаком, мог бы разговаривать на любые темы. У нас сейчас появилось много специалистов говорить обо всем. Конечно, что же хорошего в том, что мы торгуем сырьем, а не компьютерами. Может быть, это результат того, что многие могут рассуждать на любые темы, только бы не делать свое дело.
Что касается нашего министерства, то мы строим объекты в Ираке, Алжире, недавно выиграли контракт в Кувейте, в Греции, Югославии, Финляндии. Это значит, что наш опыт и методы строительства вполне могут конкурировать с зарубежными.
– Что позволяет выигрывать строительные подряды, учитывая сравнительно невысокий уровень эколого-экономических показателей выполняемых работ?
– Ну, природа – это особый вопрос, а что касается технологии строительства, нашего технического уровня, организации работ, качества сварки – тут мы конкурируем с любой страной. Авторитет нашего министерства в мире очень высок. Сварочную установку «Север», разработанную нами совместно с Институтом электросварки имени Патона, купили американцы и японцы. Так что уровень технологических возможностей известен, нашему качеству доверяют. В получении контракта первую роль играют экономические показатели – кто построит быстрее, дешевле и качественнее. Где-то мы проигрываем, где-то выигрываем.
Разрушение природы тоже начинает играть немалую роль при осуществлении строительства. Здесь и вопросы дисциплины – кто-то не туда поехал, где-то что-то при строительстве не учли, не хватает экологического образования и воспитания строителей.
Если всё предусмотрено проектом, то строителям остается только выполнять предъявляемые требования. Например, при строительстве трубопровода на Аляске затраты природоохранного плана составили 1,1 млрд. долл. Это около 15% от сметной стоимости проекта. У нас расходы на это существенно меньше. Происходит