обстоятельства потребуют, то я непременно воспользуюсь вашим приглашением.
– А теперь нам пора идти, – сказал Генрих. – Как ты, Патриция? Сможешь ехать на коне или приказать приготовить тебе паланкин?
Патриция подняла на супруга сверкающие счастьем зелёные глаза.
– Я люблю тебя, Генрих, очень люблю, – нежно произнесла она.
Генрих заглянул в эти глаза и отвернулся. Он способен был разделить радость, но не любовь Патриции. И ему даже стало стыдно за это.
– Я всё-таки велю приготовить для тебя паланкин, – проговорил он и отправился прочь.
Патриция никогда ещё не была так счастлива. У неё всё получилось, в её чреве зародился сын Генриха, настоящий законный наследник Регенплатца. Эльза проиграла, её отпрыску не будет места в замке, а со временем Патриция сумеет выжить его и из сердца Генриха.
Как и было велено, узнав о беременности, Патриция в тот же день отправила Ханну с этим известием к Хельге. Ведьма передала со служанкой бутылочку со снадобьем, несколько капель которого способны были усмирить острую боль и физические страдания будущей матери. Но Хельга предупредила, что принимать его необходимо только в крайних случаях, когда терпеть мучения уже невыносимо, иначе лекарство станет отравой. Это снадобье очень пригодилось Патриции. Иногда действительно боль наступала такая, что хотелось кричать, она пронизывала всё тело, будто калёным железом. Но всего пять капель горького на вкус, но обладающего волшебной силой снадобья, и муки исчезали, уступая место свободе чувств и хорошему настроению.
Лекарь Гойербарг ничего не ведал об этом лекарстве. Патриция не признавалась ему в знакомстве с Хельгой, зная, что тот отнесётся к этому отрицательно. Гойербарг лечил своими методами, применял только свои лекарства, которые приготавливал сам лично. Он добросовестно почти ежедневно приходил в замок Регентропф и тщательно следил за здоровьем молодой ландграфини.
А здоровье её с каждым месяцем ухудшалось всё больше и больше. Ноги опухали, ходить становилось тяжело, появились острые боли в правом боку, и ныла спина, под глазами проступили серые круги. Однако мысли о смерти Патрицию не посещали, и это вселяло уверенность, что она всё выдержит и обязательно выживет. Магда Бренденбруг помогала дочери во всём, ухаживала за ней и поддерживала силы. А в конце осени и лекарь Гойербарг переехал в замок. Теперь Патриция, окружённая со всех сторон заботой, больше не сомневалась в благополучном исходе своей беременности. Она успокоилась и терпеливо ожидала появление на свет сына.
Ахим Штаузенг сел за стол, приготовил перо, чернильницу и открыл домовую книгу, собираясь записать в неё очередные хозяйственные расходы. Но его работу прервали. В кабинет зашёл слуга.
– Пришла знахарка, господин, – сообщил он. – Сказала, что хочет с вами поговорить.
– Пригласи её сюда, – ответил Штаузенг.
Слуга с поклоном удалился, а в кабинет вошла закутанная в широкий чёрный плащ женщина.
– Здравствуй,