больше округлив своё лицо. – Заходите. Вы что-то хотели спросить?
Карен вошла в комнату и прикрыла за собой дверь.
– Я просто ходила по замку… – невинно развела руками Карен. – Так глупо… Я кажется, заблудилась. Не могу найти малый бальный зал.
– Он в северном крыле на первом этаже, а вы прошли в южное.
– Ох, совсем в другую сторону повернула!
– Ничего, со временем вы привыкните к лабиринтам замка.
Видя, что Астрид отвечает охотно, Карен приблизилась к ней и продолжила начатую беседу.
– Очень красивый замок, большой. Вы давно здесь живёте?
– С тех пор, как родилась Маргарет, – ответила Астрид, вернувшись к своему прерванному занятию. – Я была ей няней, а потом и всем детям семьи Регентропф. Я и сейчас прислуживаю девочке.
– Вам здесь нравится?
– Конечно. Ландграф и его супруга прекрасные люди, добрые, щедрые. Их любят во всём Регенплатце. А работать в замке Регентропф – большая честь для каждого.
– Да-да, муж мне тоже говорит, что нам очень повезло с новым местом работы. – Карен придвинула стул и села напротив собеседницы. – Раз уж мы с вами так разговорились, могу я вас попросить рассказать о детях ландграфа, ведь мне предстоит их обучать, общаться с ними. Вы, верно, хорошо знаете их характеры?
– Да, не хуже их родной матери.
Астрид любила своих воспитанников и могла говорить о них без перерыва. Женщина даже отложила шитьё на подоконник, чтобы работа не отвлекала. Сложив полные руки на своём большом животе, Астрид повела беседу.
– У ландграфа прекрасные дети, – с умилённой улыбкой произнесла она. – Даже трудно сказать, кто из них лучше. Лично я очень люблю Маргарет. Я всегда мечтала иметь дочку, а Бог не дал мне ни мужа, ни детей. Так что, именно красавице Маргарет я отдала всю нежность и ласку. Она милая девочка. А уж как любит танцевать и петь! Уверена, что Маргарет станет вашей лучшей ученицей, и никаких проблем у вас с ней не возникнет. А вот с Густавом, наоборот, придётся потрудиться. Он мечтает стать самым сильным непобедимым воином, а потому считает, что всякие танцы, рисование, даже чтение и письмо ему совсем в жизни не нужно.
– А Берхард?
– Он спокойный мальчик, тихий. Замкнутый очень, живёт в каком-то своём мирке и мало кого впускает туда.
– Просто любит одиночество? Или чувствует себя одиноким?
– С чего же ему чувствовать себя одиноким?
– Если говорить откровенно, мне вчера за ужином показалось, что мать недолюбливает Берхарда, ведёт себя так, будто не желает замечать его.
Астрид недоверчиво покосилась на собеседницу.
– Это вам показалось, – уверенно ответила она. – Ландграфиня одинаково относится ко всем своим детям. Ну, может, немного выделяет Густава. Но ведь многие матери младшеньких любят больше.
– Может, и показалось, – пожала плечами Карен. – Мальчик настолько не похож на своих родных, что невольно притягивает к себе внимание.
Астрид