этой бы собаке дал,
Всегда бы спать с собою клал.
А у тебя она лишь
кости подбирает
И как случится спит».
Всё, что сосед ни говорит,
Собака правдою считает
И думает: «Что?
может быть, и впрям
Еще мне лучше будет там,
Хоть хорошо и здесь…
отведать бы пуститься;
А худо – и назад ведь
можно воротиться».
Подумала, да и с двора долой,
К соседу прямо прибежала.
Живет дней несколько,
и месяц, и другой;
Не только что куска того
не получала,
Которого, сосед сказал,
Не съел бы сам,
а ей бы дал, —
И костью с ну́ждою случится
Собаке в праздник
поживиться.
Спать – хуже прежнего спала;
А сверх того
еще привязана была.
И поделом: зачем сбежала?
Вперед, собака,
знай, когда еще не знала,
Что многие умеют мягко
стлать,
Да жестко спать.
Собаки добрые с двора
на двор не рыщут
И от добра добра не ищут.
Делёж львиный
Осел с овцой, с коровой
и с козой
Когда-то в пайщики вступили
И льва с собою пригласили
На договор такой,
Что если зверь какой
На чьей-нибудь земле,
случится, попадется
И зверя этого удастся изловить,
То б в случае таком
добычу разделить
По равной части всем,
кому что доведется.
Случись,
Олень к козе в тенета попадись.
Тотча́с друг другу повестили,
И вместе все оленя задушили.
Дошло до дележа.
Лев то́тчас говорит:
«Одна тут часть моя
и мне принадлежит
Затем, что договор
такой мы положили».
– «Об этом слова нет!» —
«Другая часть моя,
Затем что я
Львом называюсь
И первым между вас считаюсь».
– «Пускай и то!»
– «И третья часть моя
По праву кто кого храбряе.
Еще четверту часть
беру себе же я
По праву кто кого сильняе.
А за последнюю лишь только
кто примись,
То тут же и простись».
Дерево
Стояло дерево в долине,
И, на судьбу свою пеняя,
говорит,
Зачем оно не на вершине
Какой-нибудь горы стоит;
И то ж да то же
всё Зевесу докучает.
Зевес, который
всем на свете управляет,
Неудовольствие от дерева
внимает
И говорит ему:
«Добро, переменю
твое я состоянье,
Ко угожденью твоему».
И дал Вулкану приказанье
Долину в гору пременить;
И так под деревом
горою место стало.
Довольным дерево
тогда казалось быть,
Что на горе стояло.
Вдруг