стажа у него не было, но руки были золотыми. За это капитан Свен и назначил его корабельным плотником. Мастерством матроса он овладел быстро. Именоваться морским псом Брайан не мог, но давно не путал все эти названия. Легко различал каждую из более чем двухсот пятидесяти ручных талей. Топенанты, брасы, гордени, шкотовые. Без этого матросу не обойтись. Особенно в шторм. Тут некогда думать над названием, вопрос о жизни. Сол был вахтенным правого борта. Эта вахта отвечает за бизань мачту и грот мачту. Поэтому болтался сейчас на шкафуте возле грот мачты. Особых событий на «Скитальце» не было, поэтому новый юнга был притчей во языцех. Непременно обсуждали.
– Где прячется этот желторотый, Брайан? В каюте отсиживается. – Сол отличался неуживчивым характером. Заслужить доброе слово от него мог не каждый. Сол, коренастый подвижный парень, отличный боец. На борту драк не случалось. Свою вспыльчивость он проявлял во время абордажных схваток, да в стычках на берегу.
– Морские ноги отрастают не сразу. Может и ты стал матросом не за один день. Освоится. – Брайан отбросил со лба прядь своих огненно-рыжих волос и усмехнулся.
– Шкерт, от работы отлынивает. – Сол презрительно сплюнул. Засунул руки в карманы штанов, презрительно кивнул головой. Он своего мнения не изменит, парень никуда не годится.
– Свен сделает из него матроса, капитан свое слово держит. – Брайан пытался успокоить забияку. Этот парень может сделать жизнь юнги невыносимой.
– Если парнишка выживет. Капитан гоняет заморыша во всю. Сдохнет, до берега не дотянет. – Оттенок сожаления послышался в голосе Сола. При всей своей неуживчивости, он не был жестоким человеком.
– Думаю, каболкам рано шить для парня последнюю рубашку. – Каболками называли матросов, шьющих паруса. Эти парни считались хитрыми и ненадежными. Из остатков парусины они шили для команды одежду, но они же зашивали покойников в парусину. Это создавало не самое хорошее мнение о них. Морские гробовщики.
– Как знать. – Сол прищурил темно-синие глаза, вздохнул. Лениво пошел дальше.
Где тут хранят ведра? Все попрятали. Никакого порядка на корабле. Попользовался вещью – положи на место. Данька ворчал себе под нос. Заглядывал во все места, где могли спрятаться от него ведра. Повторял: черт, черт, поиграй, да отдай!
Рыжий черт сам выскочил на него. Рыжий черт был без хвоста, высокий сажень в плечах, голубые глаза. Улыбается:
– Ты что ищешь, юнга? – Пахло от него не серой, а потом и просолившей кожей.
– Я ведро ищу, – рога у черта, полагал Дэн, спрятаны в густой рыжей охапке волос.
– Зачем? – усмехнулся матрос, чертовски красивый.
– Капитан велел в каюте сделать, – Даня замялся, пытаясь сообразить, как объяснится по морскому, по пиратски, – влажную драйку.
Объяснил понятно. Настоящий матрос поймет. Это раскарякам на суше объяснять. Но мы другое дело. Даня считал себя настоящим морским волком.
– Кого? –