в порядке. Относитесь к этому так, словно я была жива еще вчера.
– Хорошо… – он отвел взгляд в сторону.
Он точно не сможет прислушаться к этому совету. Я его понимаю, ведь если бы я не умирала так часто, то сама бы не привыкла к этому всему. Нужно было прервать неловкую паузу.
– Господин Юзерфаус, я понимаю, что сейчас перед нами стоит серьезная задача, но я хочу покопаться в недрах своего сознания и понять себя. Можно я задам несколько личных вопросов?
– Конечно, 1029. Я обязан тебе жизнью, поэтому спрашивай что угодно. И да, нам уже пора перейти на «ты», все-таки тебе еще долго со мной общаться.
– Хорошо. В общем, Мартин сказал, что я могу расспросить вас насчет того периода, когда, я, так сказать, была не с вами.
Почему-то этот вопрос смутил его.
Он посмотрел вниз и по-доброму улыбнулся, словно вспомнил что-то, легко посмеялся и сказал.
– Мартин быстро узнал, что ты сильно искалечена, потому что тебя записали в центр здоровья, а у него началась первая врачебная практика. Он попросил записать себя на твою квартиру. После того, как ты месяц пролежала в центре здоровья, за тобой дома ежедневно ухаживал Мартин. Он говорил, что ты очень много времени находилась в бессознательном состоянии и много отдыхала, но при этом ты не вела себя, как обычные граждане – даже в таком состоянии ты не относилась к нему как к обычному врачу, ты пыталась помочь ему и не сопротивлялась осмотру и прочим медицинским приемам, но не сопротивлялась сознательно в то время, как остальные жители не сопротивлялись, потому что знали, что им прилетит от врача. Изменяясь в реальности, ты изменяешься и в несознательном состоянии. Мартин, скорее, был твоей сиделкой, нежели врачом. Он подметил у тебя аномальную регенерацию. Открытые переломы, которые у обычного человека заживали бы годами, у тебя зажили всего за девять месяцев, а курс реабилитации ты прошла за два месяца. Мартин просил не рассказывать об этом, но по секрету скажу. Он сделал больше, чем входило в его обязанности. Он зашил твой рукав, пел тебе твои любимые песни из тех, которые были разрешены, готовил для тебя и даже проводил с тобой свободное время, играя в какие-то безделушки. Тем не менее он исполнял свои обязанности врача и прописывал тебе лекарства, а на оборотной стороне карточек рисовал карту, по которой ты и нашла нас. Кстати, за проделанную работу ему поставили отличный балл и позволили не приходить на теоретические экзамены, поэтому он сейчас свободен.
Я стояла с багровым лицом. Вдруг что-то словно взорвалось в моем носу. Это была кровь. Я прикрыла нос рукой и попыталась скрыть смущение. Я улыбалась, но мне сейчас было так жарко, что казалось, что сейчас закипят все жидкости внутри моего организма. Боже! Мартин так мил со мной, значит ли это что… О боже, что это за чувство? Это чувство словно никогда не играло во мне ранее. Я не могу думать сейчас о чем-либо, кроме Мартина. Его нежные молодые скулы, опрятная прическа… Нет-нет-нет! Об этом я должна думать позже,