Максим Удинский

Эпоха весны


Скачать книгу

на год мужчине вполне достаточно, и никогда бы не отличил Пикассо от Писсаро. Но, тем не менее, они удивительно легко ладили друг с другом.

      Соседи, жившие рядом с этой парой на тихой улочке пригорода, никогда не видели и не слышали, чтобы эта пара ссорилась. Семья Санаевых для всех казалась, чуть ли не идеалом супружеских отношений. Никита никогда не забывал о дне рожденья супруги, приходил с работы вовремя, не пил и не ругался. Соседки часто спрашивали у Татьяны, как ей так повезло с мужем, на что та только и отвечала «так уж получилось». Четыре года они прожили на этой улице, но детей у них не было, хотя видимых причин этого никто не знал.

      Ближайшие соседи не поверили своим ушам, когда в два часа ночи, семнадцатого августа, услышали яростные крики в доме Санаевых. Звон битой посуды и высокий женский голос сразу указал встревоженным жителям окрестных домов, что это настоящая ссора. Первая ссора такой благополучной и счастливой на вид семьи.

      Все могло закончиться тем, что соседи просто повыглядывали из окон, повздыхали о невозможности идеальных отношений и снова бы улеглись спать, ведь утром многих ждет работа. Но все оказалось не так просто…

      – Так, как вы умудрились такое написать? – следователь Марьин решительно отодвинул протянутый ему исписанный пластиковый бланк. Полицейский, который собственно и держал бланк, пробасил недовольно:

      – А я говорю, именно так и было, – полицейский уже не первый десяток лет служил в городском отделении и ему очень не нравилось, что какой-то зеленый следователь, уперся рогами и никак не хочет принимать рапорт о первичном осмотре места происшествия.

      – Это вы называете «полным рапортом»? – следователь нахмурился, как будто ему пытаются всучить наскоро состряпанную отписку.

      – А что вы хотите? – полицейский слегка повысил голос. – Я, как только прибыл сюда, на место происшествия, сразу в дом. Я как ее нашел на ковре, сразу подумал все – бытовое, на почве ревности! А потом, как хотел проверить пульс, такое началось – такого за все годы службы не видел.

      – Я всё выясню, – примирительно остановил его следователь. – Иначе, зачем я тут вообще. Почему вы не указали, что в доме были разбиты зеркала?

      – Вы что, издеваетесь? – полицейский снова ткнул ему в руки лист. – Там же всё и так переломано! Вся мебель. А вы мне о каких-то зеркалах. Девушка эта жива оказалась. Мне же пришлось с ней в больницу ехать, она ведь все время орала как резаная «не одна, пусть он со мной едет» и на меня показывала. Только когда доктора ее успокоили, я сюда обратно приехал и уже в авто написал это.

      – Соседей кто опросил? – спросил следователь, все-таки приняв бланк в специальную синюю папку с гербом Следственной службы. Эта папка считалась чуть ли не главным символом власти следователя, даже больше чем удостоверение полиции, лежавшее в левом кармане рубашки или штатный пистолет-парализатор, висевший подмышкой.

      – Пятнадцатый патруль, – избавившись от обязательного рапорта с места происшествия,