при открывании и закрывании дверей. В автобусах и троллейбусах для Степана откровенно воняло.
Платформа станции была пустая. Как ни странно, обычно в такое время как это пассажиры заполняли всю платформу. Стёпа осмотрелся по сторонам. Он был один. Лишь позже заметил в конце платформы одинокую фигуру.
Простояв без дела с минуту Степан вновь осмотрелся и заметил, как незнакомец в конце платформы стоит. Не просто, а в точно такой же позе. Подрагивающее освещение люминесцентных ламп не позволяло достаточно разглядеть фигуру, однако уверенность в том, что незнакомец его копирует усиливалась сильнее и сильнее. Степан сменил позу. Незнакомец повторил то же самое. Тогда Стёпа развернулся к нему всем телом и помахал рукой. Незнакомец проделал эти несложные па синхронно вместе со Стёпой. Внезапно Степан услышал за спиной шаги спускающихся на платформу пассажиров, и не успев обернутся увидел, что «незнакомец» сорвался с места и стремительно стал приближаться к нему очень быстрым шагом, а потом и вовсе перешёл на бег. И только сейчас Степану удалось разглядеть фигуру. Это был тот самый бомж, который шатался возле мастерской в ночную смену. Стёпа приготовился к драке, поставил сумку, на скамью и опустил в готовности сжатые клаки, намереваясь немедленно пустить их в ход.
Вместо того, чтобы напасть, бомж не дойдя до Степана пары метров выкинул вперёд правую руку и выкрикнул какую-то «абракадабру». Из его руки вырвалось нечто наподобие энергии, или марево, какое можно увидеть от костра, или силовое поле. Степан не понял, что случилось. В лицо ему ударила волна тёплого воздуха, а позади него с грохотом полетели в воздух скамейки и мусорные баки, эта волна срывала рекламные плакаты со стен, и разбивала витрины автоматов с напитками.
Стёпа рухнул вниз как подкошенный, не от волны, а от страха быть раздавленным. Он увидел, как всё что находилось на платформе позади него превратилось в груду искорёженного мусора, а во всей этой груде мусора лежали тела. Лежали неподвижно пару секунд, а потом стали шевелиться приходя в себя.
Внезапно перед лицом Степана появился бомж, выскочив как чёрт из табакерки. Стёпа пялился на него, и не мог понять, что нужно этому хипстеру в синей вязаной шапочке, коричневой искусственной шубе и валенках, не смотря на сентябрь. Бомж, вроде обычный бомж, бородатый, от которой разило табаком. Всего лишь табаком. Ни перегаром, ни ссаниной вперемешку со столетним не стираным бельём и отсутствием гигиены. Его борода была чёрная, а усы от частого курения были рыжими. Он что-то кричал Степану. Из-за того, что бомж чем-то шмальнул из своей руки у Стёпы в голове стоял гул, который начал постепенно стихать, сквозь затихающий гул Степан начал различать слова.
– Пошли, вставай уже, мешок ты с костями, ну же! – бомж орал Степану прямо в лицо. Стёпа не мог понять его слов до тех пор, пока бомж не влепил ему оплеуху. Стёпа резко вскочил на ноги, схватил свой рюкзак и собрался