подмигивает ей:
– Походу он на тебя запал!
Хэвен лишь устало вздыхает и засовывает приглашение в карман куртки.
***
Она надевает темно-синюю джинсовую юбку, черные колготки, застегивает на шее серебристый кружевной чокер, смотрит на свое отражение в зеркале и чувствует себя замечательно.
Ее вкус в одежде не совпадает со вкусом мамы, но эта та часть ее жизни, от которой Хэвен получает колоссальное удовольствие.
Она выбирает синюю помаду под цвет юбки и рисует стрелки золотым карандашом.
– Ведьма, – хмыкает мама, целуя ее в висок, – возвращайся не поздно.
Клавдия улыбается и тоже целует ее. Губы бабушки на секунду задерживаются на ее щеке, и она шепчет еле слышно:
– Будь осторожна. И держись подальше от леса.
Хэвен собирается пропустить эти предупреждения мимо ушей, но от тона бабушки по ее спине ползет холодок.
– Здесь так круто!
Иви в восторге, Хэвен же его не разделяет.
Дом, как дом, вечеринка как вечеринка. Джиму посчастливилось иметь родителей, периодически уезжающих в командировки.
Огромный особняк одной из самых богатых семей в Стрэнджфоресте был в их распоряжении на всю ночь. Иви протягивает ей пластиковый стаканчик.
– Давай выпьем?
– Что это?
– А есть разница?
– Есть.
Иви смеется, но отвечает:
– Текила с соком, зануда.
– Текилу не пьют с соком.
– А мы выпьем!
Хэвен хмурится. Она не видела, что и как ей наливали. С другой стороны причин не доверять Иви у нее нет. Все-таки она зануда.
Она вертит стаканчик в руках. Последний раз она пила алкоголь на вечеринке в Нью-Йорке, а потом… Ее пальцы с силой сжимают стаканчик.
– Ладно, давай отметим мой первый день в новой школе.
Голова кружится и ее подташнивает. Но во всем остальном все действительно круто и весело, как и обещала Иви. Сначала они просто разговаривали, допивая свою текилу с соком, а потом появилась Кэсси и потянула их танцевать.
Сейчас же Хэвен стоит на морозном ночном воздухе, делая медленные глубокие вдохи и стараясь остановить кружащуюся землю. Она обещала вернуться домой не поздно, и так она и поступит. То, что мама отпустила ее на эту вечеринку, после всего того, что она творила в Нью-Йорке, означает лишь то, что она ей действительно доверяет. Или, по крайней мере, очень старается делать вид, что доверяет. В любом случае, это хрупкое доверие Хэвен хочется потерять меньше всего.
– Уже уходишь?
– Извини, Иви, мне действительно пора домой.
Иви надувает губы.
– Зануда.
– Нет, я… Да, я зануда.
На черном небе рассыпался миллиард звезд. Она не может от них оторваться. В городе их почти не видно, здесь же… Она может представить себя на другой планете.
Хэвен возвращается домой по той же дороге, по которой убегала от собаки, но сейчас в ее памяти не всплывают тревожные воспоминания.