человек воздаёт хвалу Господу Богу за ещё один подаренный день, потому что появляется шанс очистить свою душу, от грехов всей неправедной жизни.
Сатана не претендует на его душу, он сам так ему сказал! Аркадий Петрович выполнил свою часть уговора, и теперь он свободен. Совершив большой грех – предательство, он как и полагал, выкупил свою душу. Предав отца Владимира, он как Иуда за свою выгоду пошёл на сделку с дьяволом, но на подобные мелочи он перестал давным-давно обращать внимание.
Распивая красное вино и наслаждаясь вкусом мягкой оленины, Аркадий Петрович как раз размышлял над понятием предательство, когда в кабинку вошёл молодой мужчина в дорогом костюме.
– Прошу прощения, не помешал Аркадий Петрович?-
Святой отец никак не мог узнать появившегося перед ним. Очевидно бизнесмен средней руки, сейчас в зале их много, вот и решил познакомиться или что-то предложить.
– Извините, но я обедаю в одиночестве, а вас что-то не припоминаю.– Наглости вошедшему не занимать. Не спрашивая разрешения он уселся на стул прямо напротив митрополита, давая понять что уходить не собирается.
– О! Я вас понимаю Аркадий Петрович. Ваша жена так отвратительно готовит, особенно в последнее время. Но и её тоже можно понять, женский организм, эти боли, а ещё сильные мигрени и постоянные переживания за вас. Я бы вам рекомендовал свежую, слегка пропечённую телятину, в этом заведении она особенно хороша.-
Маска самодовольства и спеси, постепенно улетучилась, уступая место серо-зелёному цвету лица уставшего старика. Он не знал сидящего напротив него, но вот тот очевидно знал его, и очень много знал о его семье. Но откуда?
– Извините я не расслышал вашего имени и отчества.-
Улыбка, та самая улыбка больше похожая на оскал сильного и могучего зверя перед загнанным в угол несчастным зайцем.
– Аркадий Петрович не стоит лукавить. Я не говорил о себе ровным счётом ничего. Однако вы правы. Я поступил бестактно и неуважительно к вам, разрешите представиться – Мамон!– Вилка с куском дымящегося нежного мяса упала на кристально белую накрахмаленную скатерть, зацепив при этом бокал с вином. Красное пятно пожирало белый цвет заставляя митрополита впасть в ступор и покрыться испариной.
– Ну что же вы Аркадий Петрович так неаккуратно. Хотя, позвольте вас пригласить в более подходящее для нашей беседы место!– Стоило ему закрыть глаза, как он вместе с Мамоном оказались в огромном зале отделанным золотыми панелями с хрустальными полами и высокими зеркальным потолками. Откуда-то сбоку лилась тяжёлая органная музыка. Ни одного окна, ни одной живой души вокруг. Только они вдвоём за круглым, большим, обеденным столом.
– Не стесняйтесь Аркадий Петрович, я пригласил вас для приятной беседы. Давайте поступим с вами так…!- Мамон разлил вино и поднял бокал.
– Как?– Митрополит не знал что ему делать, и что говорить, он не знал ничего что происходит вокруг, и где