Юру за рукав.
Они устроились в углу балкона в тени.
– Ну, с шефом ты малость познакомился, – показал Володя на летящего по двору к главному корпусу Грачёва, – Нянчиться он с тобой не будет: умеешь работать – будешь нашим, не умеешь – гуд бай, Америка. Кстати, он кандидат наук, не чужд новых веяний в науке и сам в неё кое-что вкладывает. Питает слабость к восточной и тибетской медицине.. Смотри-смотри – главная достопримечательность клиники: хирург-кроликовод широкого профиля! Всю траву в больнице скашивает и кроликов откармливает.
– Да это же Титов, – ахнул Юра, – Это он мне на экзамене единственный трояк в жизни вкатил. Ох, и зверь!
– Он и с коллегами такой же. Но хирург классный, божией милостью.
Хирург Титов, грузный мужчина в тренировочных штанах с пузырями на коленях, вышел из глубины парка. В одной руке он держал косу, второй волок по земле мешок, набитый свежескошенной травой. Веселов снова дёрнул Юру за рукав:
– Пойдём, Машка приглашает, рукой машет.
Падали с деревьев перезревшие плоды полукультурок в больничном парке.
Грузовики на телеэкранах везли кумачовые транспаранты с надписями «Хлеб – Родине!», а бойкие репортёры с хреновинами микрофонов в руках наговаривали сводки очередной битвы с урожаем.
Юра Оленев тупо внимал стараниям журналистов убедить его в важности происходящего, меряя шагами закуток холла в родильном отделении.
В родовой палате на столе стонала и потела некогда прекрасная Марина. Врач-акушер призывала роженицу потужиться ещё, ещё сильнее.. Всё хорошо, всё пока идет прекрасно, молодец.. Ну, отдохни секундочку..
Две женщины с большими животами сидели на продавленном диване и с интересом наблюдали, как молодой врач расхаживал по холлу, аж подол халата заворачивался.
– Вроде бы, врач, – шептала одна другой, – а мечется как простой мужик.
– Жена рожает, не иначе. Им-то что – всегда в белом халате. Раз – и пришёл. Не то, что нашим..
– 13 -
– Ага! Вот только наших охламонов здесь и не хватало!
Марина рожала, Мария Николаевна обезболивала роды, время от времени прикладывая маску к лицу женщины.
Юра выскакивал из холла в коридор на любые звуки шагов. Проходили здесь многие. Бегом семенили симпатичные, улыбающиеся Оленеву сестрички, здоровались врачи, едва кивнул слоноподобный Титов. Переваливаясь с ноги на ногу, держась за стенки, ползали по своим делам роженицы.
– Тужься ещё, ещё.. Мариночка, совсем немножко осталось, детка. Молодец. Отсасывайте, отсасывайте! – уже командовала коллегам врач.
Стон, глухой шлепок, словно кусок мяса плюхнули на стол.. и слабый детский писк.
– Девочку родили! – сестра с улыбкой приняла от врача красный, шевелящийся комочек, весь в белой пене.
– Бракодел.. лысый, – Марина сдувала с верхней губы капельки пота, не открывая глаз. И тут же повернулась на детский крик:
– Эй, что там такое? Где моя доченька, покажите скорее солнышко моё!
Когда на экране телевизора был забит очередной костыль в железнодорожную