спросил перевозчик, хотя и знал ответ.
– Смерть, Егерь. Старость. Болезни. Мы с тобой теряем хватку. Знаешь, я давно потерял всех и остался один. У меня нет ни друзей, ни семьи, ничего. Только этот захудалый пункт.
Рубахин вздохнул:
– И я вынужден смотреть, как все вокруг гибнут. А сам живу. Живу и незнаю зачем. Последние силы я бросил на пункт. Он ведь без меня загнётся: твари пробьют последние укрепления и разворотят тут всё к чертям. А мне, Егерь, осталось недолго. Совсем недолго…
– Боишься умереть?
Майор горько улыбнулся, пригладил седые волосы на голове.
– Нет, не боюсь. Боюсь, что без меня тут всё прахом пойдет. И люди, совсем наивные и беспомощные, из-за меня сгинут. И остаётся мне только, что хоть что-то пытаться, прежде чем сам сгину.
Егерь кивнул:
– Да, Майор. Мы пережили слишком много. Слишком…
Егерь затушил очередную сигарету о старенькую пепельницу.
– Ладно, вернёмся к насущным делам. – Рубахин хрустнул пальцами. – Погибло двадцать четыре бойца. Из молодняка это: Алексей Чесноков, Владимир Коцкий, Иван Теш. Верно? – спросил Майор, вглядываясь в какой-то список.
– Да, верно.
– Ясно. Хоть тварей убили, – буркнул Рубахин. – Тем не менее, отряд фактически уничтожен.
– Почти. Единственного выжившего Соловьев спасает.
Рубахин понимающе кивнул.
– Несмотря на жуткие потери, тебя всё же ждет оговоренная награда на складе. Кузя в курсе.
– Тут такое дело, – Егерь поднялся на ноги, взглянув в глаза старого командира. – Паренька могут не спасти, Соловью не хватает лекарств выделенных на одного бойца. А выделяешь ты их немного. Я хочу вместо заказа взять лекарства, чтобы юнец встал на ноги.
Бледно-голубые глаза кавказца сияли сталью.
Рубахин долго не отвечал, поглядывая то в окно, то на карту бывшей России. Наконец, выкурив уже третью сигарету подряд он ответил:
– Хорошо. Я выделю Соловьеву лекарств на сумму всего твоего заказа.
Кавказец благодарно кивнул.
– И вот еще, – Рубахин поднялся и взял в руки СВД, что стояла в углу кабинета. – Это тебе, в память о Хриплом.
– Что это?
– Это он тебе в честь двадцатилетия вашего знакомства хотел подарить.
– Не успел, значится…
Винтовка оказалась у Егеря в руках: несмотря на то, что оружие было изрядно потрепано внешне, а обойма была не раз перемотана старой-доброй синей изолентой, выглядела она прилично. Вдобавок ее снабдили относительно новеньким ПСО-1M2, позволяющим сносить противников с расстояния до 1300 м при умелом использовании. Не хватало только запаса патронов, но это лишь временная проблема. В остальном винтовка была в отличном состоянии, разве что по всему ее прикладу были разбросаны разного рода надписи и штрихи. Егерь разобрал их: знак «Пики» и надпись «Как карта ляжет».
«Хриплый явно выцарапывал ее очень долго» – подумалось Егерю и он грустно улыбнулся.
– Больше мне тебе сказать нечего, – сказал перевозчик. – Бывай, Рубахин.
– Бывай,