однозначно скажу, ни о каком криминале, связанном с почтой вообще, а тем более, с нашим отделением Долинская не говорила.
– И даже не намекала?
– Нет, Петр, ничего такого не помню, – подумав с минуту, ответил Порожкин. – Но я еще обязательно прокручу весь разговор в памяти и, если что-то всплывет, сразу вам расскажу.
– Да-да, Евсей, повспоминайте, – попросил Зубриков. – А теперь скажите вот что: Аделаида Григорьевна была состоятельной дамой, квартира у нее была обставлена богато?
– Еще как, настоящие хоромы! – горячо откликнулся Порожкин, в свою очередь приняв более раскованную позу. – У нее на стене, с ее слов, конечно, висел подлинник художников начала прошлого века и молочник был, – самый настоящий Фаберже!
– Изрядно, – согласился Зубриков, устремив взгляд на декоративное панно с изображением охотничьей сцены. – Ну что ж, – неспешно поднялся он с кресла. – Я берусь за эту историю с убийством.
– Очень рад, – быстро поднялся с дивана вслед хозяину почтальон. – А что от меня требуется, Петр?
– Пока не волноваться. Внимательно послушайте, что говорят ваши коллеги на почте, жители на участке, словом, впитывайте информацию, но сами не задавайте вопросов активно, разве что так, мимоходом, между делом. Понимаете меня?
– Конечно, конечно, понимаю, – заверил хозяина гость, на самом деле будучи далеко не уверенным, что вполне понимает пенсионера-детектива.
– Ну, вот и отлично! – улыбнулся Зубриков. – Будем держать связь через Аллу с Галей. Приятно было познакомиться, – добавил он, провожая почтальона в коридор.
– Взаимно, – как можно более преданно, тут же произнес Порожкин.
Еще раз тепло улыбнувшись и пожав друг другу руки, Петр и Евсей распрощались, после чего Зубриков вознамерился было вернуться к инспектору Буллу и мистеру Пинкертону, но ему это удалось не сразу, так как раздался телефонный звонок.
***
Лидия Валерьевна Седельцева неспеша, с чувством собственного достоинства вышла или, скорее, выплыла из подъезда. Хотя температура была не ниже минус шести градусов и редкий снег лениво едва соскальзывал с молочного небосвода, госпожа Седельцева не рискнула надеть норковое пальто, предпочтя шубу из шиншиллы. Супруга прокурора прошествовала к своему белому "шевроле" походкой, в которой издалека чувствовалась порода.
Шикарная статс-дама (уж позвольте автору побаловать читателя подобным определением) совершенно не опаздывала на условленную встречу с Петром Петровичем Зубриковым в кафе "Венский лес" недалеко от метро "Электросила". Она, как всегда, вышла заранее и минут за пятнадцать спокойно, скрупулезно соблюдая все правила дорожного движения добралась до "Леса" почти за четверть часа до условленного времени. Каково же было ее удивление при виде Зубрикова, уже сидевшего за столиком, небрежно перелистывая меню! Одет он был в безупречный темный костюм с бабочкой, рядом со стулом прислонилась его неизменная трость.
– Для антуражу, – не раз говаривал, посмеиваясь, Петр Петрович.
При