эхом отозвались в моей голове.
Позаботьтесь о нем, спасите его.
Но именно мысль о Доминике укрепила мою решимость. Я должна попытаться.
Проведя пальцами по его груди, я оттянула рубашку. На верхней части тела ничего не было видно.
Я до конца расстегнула ее, но не увидела никаких ран на животе. Просунула руку ему под спину, но и там ничего не было. Ни царапины. Несколько синяков, которые были, когда мы только пустились в путь, исчезли.
Я подняла голову, чтобы посмотреть на Бетани, и меня охватил ужас.
– Короля отравили. Тот же человек хочет смерти Уилла. На нем нет ран – должно быть, это тот самый яд.
Глаза Бетани закрылись, по щеке покатилась слеза.
– Мы можем спасти его?
Я прикусила нижнюю губу и кивнула.
– Сделаем все, что в наших силах. Нужно привести его в сознание настолько, чтобы он смог ехать верхом и мы убрались отсюда. Затем найдем короля оборотней и попросим о помощи. Хорошо?
План казался весьма простым, но мы обе знали, что нас ждет много трудностей.
Бетани посмотрела на меня из-под одеяла.
– Ты хороший человек, Сиенна.
– Нет, это потому, что он нам нужен. Наши шансы выжить возрастут, если Уилл будет жив. – Я вздохнула и жестом велела Бетани отойти. – Перевяжи запястье. Посмотри, не припрятано ли чего в половице или потайном шкафу для еды, а я немного покормлю его.
– Я могу остаться с ним, со мной все в порядке. Даже голова не кружится.
Одна рука Бетани лежала поперек груди Уилла, другая поглаживала щеку, пока кровь с ее запястья капала ему в рот.
Я знала, что у нее есть к нему чувства; еще когда мы были в замке, она почти призналась мне, что тайно любит его.
– Я никогда не встану между вами, Би, – я нежно положила руку ей на плечо. – Это ничего не значит.
Она отвернулась, на ее лице было написано чувство вины.
– И ты любишь Доминика. Ты права, я веду себя глупо.
Я не собиралась спорить с ней о своей предполагаемой любви к Доминику.
Похоть?
Я бы поспорила на свой последний доллар, что хочу этого мужчину больше, чем готова признать, хотя вряд ли это полезно для меня и моего будущего здоровья.
Но любовь?
Любовь… я сомневалась, что она возможна… не в этом мире интриг и политики, жизни и смерти.
– Я люблю Джордана, – тихо сказала я. – Он – причина, по которой я здесь, он – моя семья.
Бетани с сомнением кивнула, но ничего не сказала, освобождая мне место. Я опустилась на колени рядом с Уиллом, осознавая, что все наши попытки спасти его мотивированны лишь тем, чтобы можно было сказать: «Мы пытались». Если бы королю дали кровь, он бы выжил, и Эдмунд не взошел бы на трон, а мы не оказались бы в этой передряге.
Я хорошо понимала, что делаю это все ради Бетани. Ради того, чтобы она могла проститься с любовью, которой не суждено было стать чем-то большим – служанка и Принц Вампиров несовместимы так же, как и рабыня-человек с Генералом вампиров…
Я прижала запястье ко рту Уилла, но в последнюю