меняя полярности, увлекая читателя то на одну, то на другую сторону.
«Дракон» сорвался с пальцев и упал на покрывало. Веки отяжелели, и мелькающие образы из легенд слились в единую вуаль полудрёма. Ашри закрыла глаза и по привычке прикоснулась к заколке на косичке. Знакомое покалывание прошло сквозь кончики пальцев. Запечатанное воспоминание откликнулось и коснулось расплавленным металлом угасающего сознания. На краю яви и сна Ашри ощутила привычный вкус соли и пепла – надежды, которая спустя три цикла Орта все ещё отравляла ей жизнь.
– За кого просишь? – эхом прокатился вопрос Клыкаря.
– За наставника, друга, предателя, – беззвучно прошептала она ответ.
Туман сна подхватил элвинг и перенёс в прошлое, в тот день, который она отчаянно жаждала забыть. Но вместо этого упрямо переживала раз за разом, чтобы помнить вечно.
Решётка трюма отбрасывает тень и дробит замызганные доски. Руки затекли, верёвки обжигают от малейшего движения. Она почти ничего не видит. Голова опущена, и волосы ширмой заслоняют мир. Иногда она слышит перестук: от качки бусины, вплетённые в её волосы, ударяются друг об друга. Бусины-воспоминания, разноцветные осколки прошлой жизни. Позже она срежет их все, чтобы не слышать этот звук, чтобы покончить с былым, начать с чистого листа. А пока она с трудом поднимает голову и открывает опухшие от слёз глаза. И тогда видит его.
За друга. За наставника. За предателя.
Его тело вывернулось, руки заведены назад. Связан и обездвижен, прикован к кольцу, вбитому в пол. На лице и одежде кровь. Старая – бурая, и более свежая – алая. Его имя Варэдион Тарг, Красный Пёс. Но все зовут его Рэд.
Сейчас они одни, и она тихонько зовёт его:
– Рэд. – Голос словно писк, жалкий и испуганный.
Он не отвечает. Она пытается разглядеть, вздымается ли грудь от дыхания, дрогнет ли хоть одна мышца. Обида и ярость за предательство уступили место страху. Она чувствует, как огонь разъедаете её вены, выжигает изнутри и боится, что не сможет сдержать его. Удержать проклятие Бездны внутри себя.
И тогда она шепчет, захлёбываясь этими тихими словами:
– Не умирай. Не бросай меня. Я не хочу опять быть одна. Я не хочу видеть их всех. Я больше не выдержу.
Бусины шелестят, стараясь помочь, пытаясь привлечь к себе внимание. Они тянутся, предлагая сокровища радости из прошлой жизни. Но она их не слышит, больше никогда не услышит. Она не может отвести взгляд от того, кто был её другом и наставником. Она старается не смотреть на его раны и силой воли приковывает взгляд к мерцающей тусклым серебром руне «тирха», что висит на шнурке Рэда.
Перекрестье дорог, похожее на шрам, развилка путей. Она цепляется за этот образ, чтобы покинуть зловонный трюм. И одно воспоминание всё-таки пробивается, заслоняет собой кошмар, стирает запах рыбы и крови, вплетает позабытый вкус снега, лёгкую вуаль дыма костра и искры ледяных гор. Она узнаёт это место – деревня