волосы действительно похожи на цвет рассветного и закатного солнца… – Эйтель сделал задумчивый вид и прислонил пальцы ко лбу.
– Ну, хватит потешаться, вы и так это знали! – Тэней все ещё улыбался, но ворчал. Лантис и Эйтель снова рассмеялись, но уже ему в спину, а Тэней спешно их оставил.
Он покидал балкон, уверенно и размашисто направляясь вниз по винтовой лестнице главной башни замка, думая, что теперь у него нет выбора и жениться ему всё-таки придётся. На лестнице было весьма темно, хотя фонарей, висевших на стенах, было достаточно, запах от которых наполнял остроконечное сооружение плавящимся и дымящимся воском. Тэней перешагнул последнюю ступень, и теперь его лицо осветилось утренним солнечным светом, проходящим сквозь арочный дверной проём, который вёл во двор королевского замка. Прикрывая ладонью глаза, Тэней увидел, что в главные ворота уже стекались различные обозы с едой и множество людей, видимо, прислуг, музыкантов, шутов и прочих других, которых созвал его король-отец. Длинные чернёные гобелены с вшитыми звёздами уже были вывешены на внутренних стенах замка и легко развевались по ветру. Замок оживлялся, люди просыпались. Сменялась стража, заработали обе королевские кузни, конюхи прибирались в конюшнях и кормили лошадей, а в воздухе стоял аромат выпекавшегося хлеба.
Во двор уже вышли все мусорщики и принялись подметать брусчатку, а монастырские сороки распахнули двери храма, встречая всех тех, кто решил зайти на утреннюю молитву. Где-то за обозами виднелись штандарты и флаги, прикреплённые к возвышавшимся копьям держащих в руках знатных рыцарей.
– Гости заезжают? – Тэней вяло сказал себе под нос. Руки его немного затряслись от волнения, а по спине пробежали мурашки, вместе с лёгким утренним холодком от подувшего ветра.
Он на миг подумал о своей возлюбленной Инисе, дочери королевского казначея, которая должна была прибыть сегодня, если братья, конечно, не солгали. Он почувствовал холод ещё сильнее, так как на нём была надета только ночная длинная рубаха, а ноги и вовсе были босыми.
Тэней растёр руками предплечья и, тяжело выдохнув, отправился обратно в высокую башню, из которой он уже попал в основной чертог, где нехотя позавтракал с братьями. За столом Эйтель всё говорил о том, как сразил бы в честном поединке Белого Грифона. Как сорвал бы с него крылья и расколол его птичий шлем. Эйтель был слишком уверенным в себе и часто задирал свой нос, называя себя чуть ли не лучшим конным рыцарем. Тэней всегда думал, что Эйтель слеп и глуп. Сравнивая его с Лантисом – наследным принцем и старшим среди них, и, безусловно, самым умным и опытным.
Думая об этом, Тэней уже покидал свои покои, одетый в тёмно-бордовый с узорчатой золотой росписью бархатный кафтан. Его молодое лицо выглядело неуверенно, тёмные брови были нахмурены, а короткие ноги слегка потрясывались. Спускаясь в холл замка он то прикусывал вытянутые, дутые губы, то сжимал большие пальцы в кулаках, то почёсывал свои тёмно-русые короткие волосы с завитым кверху чубом, явно от нервозности. Овальное, вытянутое лицо было недовольным,