примеру, многие люди начали бросать камни, стараясь попасть в лицо Валионе. Девушка кричала и стонала от боли, тело покрывалось шишками и ссадинами.
–Довольно, – крикнул палач разъяренной толпе. – вы
порочите возмездие божее.
Толпа приутихла. Миру Бореан бросило дрожь, от того вида разбитого тела девушки. Лицо Аргуса осталось все таким же пустым и неизменно безразличным.
– Умоляю не надо, – прокричала Мира Бореан – я не виновна. Ваши мужья влюблялись в меня по своей воле, я никому не одурманивала разум. Среди моих клиентов было много священнослужителей, разве их можно приворожить, если их защищает сам “Разящий свет”?
–Закрой пасть потаскуха, сдохни, ты уничтожила мой брак, сгори – кричали люди из толпы.
“Им всё равно виновата я или нет, – подумала Мира Бореан смотря на прогнившее стадо перед собой. – они зляться. Многих мужчин из этого народа я знаю лично. Они в ярости, что ушли от своих жён, влюбившись в меня, но я их отвергла. Женщины здесь ещё злее, они завидуют моей красоте и популярности, не понимая что могут стать такими же для своих мужчин, востребованными, популярными, любимыми. Но зачем им стараться изменить себя? Проще же обвинить других, и их мало волнует что эти бабы настолько себя не любят, что ходят с отвратительным телом, не работая над своей внешностью. К тому же вернувшийся домой, уставший мужчина, будет видеть не ухоженную красавицу, встречающую возле порога рыцаря своего сердца, а страшного тролля, вечно выставляющего претензии. Почему у них такая жизнь, почему их пара так бедно живет, и чем обязан мужчина таким уродливым принцессам? Кто в здравом уме захочет с такими быть? Была бы здесь Рита де Лавье, то у меня был бы шанс выжить. Эти свиньи, прикрывающиеся Господом не смогли бы пойти против неё. Она воистину идеал каждой женщины, жаль что я не успела достигнуть ее уровня, споткнувшись из за глупых предрассудков.”
Аргус Тибальд молчал. Ранее безразличное лицо, не выражающее эмоций, дрогнуло. Его глаза медленно наполнились слезами. “Прости меня Фрея, и ты тоже меня прости, Лео”. – думал картежник.
Палач выпустил из своей руки струю пламени, поджигая деревянные ветки, под ногами приговоренными. Крик ужаса и боли звучал практически превосходил ликование толпы, радующихся такому развлечению.
–aqua flagelli, – водяной кнут исходивший из центра собравшихся зевак, потушил пламя вокруг смертников.
Толпа отступила от незнакомки в мантии, её голова спряталась за капюшоном и маской из ткани. Руки покрывала вода, принявшая форму толстого кнута.
–Этот человек невиновен, его судили из за победы в игре покер над Дирком Каделом, который является близким другом нашего архиепископа, – громко произнесла незнакомка.
Толпа молча стояла, ожидая развития событий. К центру площади начали пробираться стражники. Архиепископ Палакрион внимательно наблюдал со второго этажа своего дома, как солдаты окружили девушку образовав вокруг нее круг.
Сняв капюшон и маску с лица, девушка с укором