И пропусти вступление, оно мне не интересно.
Неловко повозившись с бумагой, которая никак не хотела поддаваться острию лезвия, парень, наконец, смог достать листок из злополучного конверта с сиреневой печатью. Прочистив горло, он начал вчитываться.
«Юный герцог,
Честно говоря, я не могу себе представить, каких достижений ты планируешь добиться с моей короной на голове. Будь уверен, она слишком тяжела для тебя. Она символизирует верховенство, достоинство и, конечно, величие, которое требуется от ее обладателя и которое у тебя отсутствует».
Услышав усмешку главы, юноша поднял на него настороженный взгляд, тяжело сглотнул и продолжил чтение.
«Так что же, ты решил превратиться в пародию на короля? Да, я не сомневаюсь в твоей способности рассмешить людей. Но получишь ли ты уважение и почет, которых так жаждешь? Очень сомневаюсь в этом.
Мальчик, корона Арвандила – это не просто драгоценный предмет, это символ моей власти и достоинства, помни это».
Плечи парня, сжимавшего письмо, вздрогнули, когда до него донесся низкий, бархатистый смех. Тихий, но жутко пугающий.
Ракхтар закинул ногу на ногу, исподлобья глядя на своего подчиненного. За его спиной, хрустнув, медленно развернулись восемь остроконечных паучьих ног. Сердце дрожащего юноши в этот момент едва не остановилось.
– Г-господин?.. – Его ладони вспотели, пальцы судорожно шарили по белоснежной бумаге.
– Старик так непринужденно говорит о власти и достоинстве, когда одна из его дочерей сейчас гниет во вражеской темнице. И он еще смеет сравнивать себя со мной? Не-е-ет, нет-нет-не-е-ет… – Белоснежные радужки Арахнида сверкнули, меняя свой цвет на насыщенный алый. – Будь я отцом, переломал бы ребра каждому, кто посмел бы прикоснуться к моему драгоценному ребенку, в чьих жилах течет темная кровь рода Кайхкаррен.
Заметив ошеломленный вид подчиненного, Ракхтар прикрыл глаза, возвращая им прежний цвет. Паучьи лапы медленно сложились с протяжным, рвущимся звуком и исчезли, растворившись в глубине черного камзола.
– Можешь идти.
– Эм… – Юноша неловко потоптался на месте. – Есть еще кое-что, что Вам следовало бы знать, Ваша Светлость…
– Что еще?
– Это… касается пленниц, которых Вы и Ваш почтенный младший брат бросили в темницу.
Мужчина невольно провел когтистыми пальцами по лицу: раны от острых порезов, нанесенных этими безумными арвандильскими птицами, все еще щипали и саднили.
– Одна из них, та, что принцесса, самым презрительным образом отказалась от приема пищи, – нерешительно признался он.
Ракхтар тихо выдохнул. Он догадывался, что с этой девицей королевских кровей могут возникнуть проблемы. У нее ведь и крыльев не было, в отличие от остальных ее Сиренекрылых сверстниц, но, похоже, даже такая неприятная деталь не умаляла ее гордости.
Это раздражало мужчину. Сама принцесса раздражала его одним лишь своим видом. Раздражала настолько, что по прибытии во дворец он без колебаний бросил ее, спящую, за решетку в сырой темнице, позволив вырвавшейся наружу вспыльчивости