с кангой на шее.
– Известно вам, что этот человек был связан с шайкой злодеев, которая собиралась изменить двору и убить меня? Небо разрушило их планы. Вот послушайте. Сейчас он вам все расскажет!
Цзи Пина снова стали бить, но он твердил одно:
– Цао Цао, злодей! Убей меня! Чего ты ждешь?
Ван Цзыфу и его сообщники сидели, словно на иголках. Поняв, что от Цзи Пина ничего не добьешься, Цао Цао велел его увести.
Все сановники разошлись. Цао Цао оставил только Ван Цзыфу и еще троих.
– О чем вы совещались с Дун Чэном? – спросил Цао Цао.
– Ни о чем, – ответил Ван Цзыфу.
– А что было написано на белом шелке?
Все твердили в один голос, что ничего не знают. Тогда Цао Цао велел привести Цинь Цинтуна, и тот сказал:
– Вы вшестером что-то писали. Я сам видел.
– Этот негодяй развратничал с прислужницей Дун Чэна, а теперь еще клевещет на своего господина! – вскипел Ван Цзыфу.
– Но кто же, если не Дун Чэн, велел Цзи Пину подсыпать мне яду? – спросил Цао Цао.
Все ответили в один голос, что это им неизвестно.
– Сегодня же вы принесете повинную, – потребовал Цао Цао. – Тогда я пощажу вас. А не хотите – пеняйте на себя.
Ван Цзыфу и его сообщники упорно твердили, что ничего не знают, и Цао Цао велел бросить их в темницу.
Наутро Цао Цао отправился к Дун Чэну, осведомился, почему тот не был на пиру, и спросил:
– Вы знали о намерениях Цзи Пина?
– Нет, не знал, – ответил Дун Чэн.
Цао Цао усмехнулся и велел привести лекаря. Тот по-прежнему проклинал Цао Цао, а когда его снова стали пытать, обещал во всем признаться и попросил его развязать.
– Развяжите его! – приказал Цао Цао.
Когда Цзи Пина развязали, он поднялся, обратился лицом к воротам дворца, поклонился:
– Увы! Слуге не удалось послужить государству. На то воля Неба.
С этими словами он разбил себе голову о ступени и умер. Цао Цао велел четвертовать его тело и выставить напоказ. После этого телохранители по знаку Цао Цао схватили Дун Чэна, а слуги бросились в спальню искать указ и письменную клятву заговорщиков. Под стражу были взяты семья Дун Чэна и все его домочадцы. С указом государя и клятвой, написанной на шелке, Цао Цао вернулся к себе во дворец и стал обдумывать план свержения Сянь-ди и возведения на престол другого государя.
Поистине:
Порой ни к чему не вели императорские указы,
Но клятву одну подписал – все беды обрушились сразу.
О дальнейшей судьбе государя Сянь-ди вы узнаете из следующей главы.
章节结束
Глава двадцать четвертая
Злодеи зверски убивают Дун-гуйфэй [49]. Лю Бэй терпит поражение и бежит к Юань Шао
Итак, Цао Цао решил свергнуть государя Сянь-ди, но Чэн Юй стал его отговаривать:
– Вы можете наводить страх и повелевать Поднебесной лишь до тех пор, пока действуете от имени ханьского государя. Его свержение послужит поводом к войне.
Цао