не хотел верить. За то, что я позвонила в редакцию, папа запер меня, как идиотку, а потом отправил в Швейцарию. Этот Керимов теперь один из главных акционеров у Лильки в холдинге – даже в газете о нем написали: «…один из наших уважаемых акционеров господин Керимов». Папа же умный, он же все понимает, так почему, почему?
– Политика, наверное, – хмуро откликнулся Алеша. – Это только в детской книжке «что такое хорошо, и что такое плохо», а в реальности надо жить и ни о чем не думать – иначе свихнуться можно. Просто жить – это не так уж и плохо. Забудь обо всем, нельзя столько думать. Или думай о хорошем. Сейчас вот запремся вдвоем у меня дома – только ты и я, два дня и две ночи! Этого у нас уже никто не отнимет. Эх, если б мы могли сейчас пожениться! Я бы тебя тогда вообще никуда не выпустил!
Настя шмыгнула носом и прижалась щекой к его плечу.
– У меня нет с собой паспорта, – сказала она, – а на той неделе меня вообще хотят опять увезти в Швейцарию. Когда вернемся, уже, наверное, никуда не выпустят. Я бы вообще к ним не вернулась, но маму жалко. Если б ты мог меня спрятать до восемнадцати лет, а я бы ей звонила. Но только у меня же школа, и потом, я следующим летом в университет поступать должна.
– Я бы тебя спрятал и не почесался, – говорил Алеша, целуя ее в нос, – хочешь, уедем заграницу? Отец нам поможет, ты уедешь по документам моей сестры Маринки. Подождем, пока тебе исполнится восемнадцать, и тогда нам сам черт не страшен! Я за это время получу диплом – у меня же пятый курс. Буду ездить – туда-сюда, туда-сюда, в Москву и обратно к тебе. Устроюсь на какой-нибудь фирме программистом, заработаю деньги и куплю тебе дом, а потом устроим пышную свадьбу.
Настя подняла руку и ласково – каким-то материнским движением – провела ладонью по его по щеке.
– Ты мой мечтатель, – нежно сказала она. – Самый-самый любимый на свете мечтатель. Ничего не поделаешь, придется мне пока вернуться к ним, и мы еще совсем немного подождем, а там будет видно. Умудка Дара сказала мне: «Можно сойти с тропы, но, в конце концов, выйдешь на свою дорогу». Я встретилась с тобой, ты меня не забыл, и я больше ничего не боюсь. А теперь – едем к тебе!
Два дня спустя Настя позвонила Антону Муромцеву на мобильный:
– Антоша, ты где?
– Я у Кати, жду твоего звонка. Ты ведь наверняка у «Ботанического сада» мне встречу назначишь, нет? Или мне куда-нибудь в Люблино за тобой переться?
Она засмеялась:
– Ты, как всегда, прав – я тебя жду у «Ботанического».
Минут через двадцать, он затормозил у метро и вылез из машины, разыскивая взглядом Настю. Она подошла к нему твердым шагом, вся лучась счастьем, и поцеловала в щеку.
– Здравствуй.
– Здравствуй, ребенок, это твой Алеша там у стены жмется? Махни ему рукой и садись в машину – мне некогда.
– А я еще твою новую не видела, – Настя с восторгом оглядела его машину.
– Значит, так часто видимся. Я ее еще летом приобрел.
– Купил?
– Украл. У тебя все хорошо, ребенок?
– У меня все отлично.
Они