готовы себе вообразить невесть что. На то мы и взрослые, чтобы управлять ими – иначе они женились бы и разводились с двенадцати лет.
Капри сердито насупился.
– Я не желаю в этом отношении управлять своим сыном, господин депутат. Дональду уже восемнадцать, он выразил желание жениться на Анастасии, и я готов выполнить его волю. Каков будет ваш ответ?
Воскобейников провел рукой по волосам и ответил очень спокойно:
– Мистер Капри, моя дочь не выражала подобного желания. У меня впечатление, что она рассматривает их знакомство, как обычную юношескую дружбу, – он вспомнил слова Ючкина и добавил: – Думаю, что они даже не целовались – иначе газеты не упустили бы возможность запечатлеть подобный факт. Хотя, конечно, она мне, возможно, и не все сообщила – мы разговаривали всего полтора-два часа назад, и я был с ней довольно резок. В любом случае, моей Анастасии всего шестнадцать лет, и она не хочет выходить замуж, поэтому разговоры о подобном браке бессмысленны.
Неожиданно миллиардер вспылил.
– Позвольте мне самому судить о том, что имеет смысл, а что нет! – глаза его яростно сверкнули. – Мой сын хочет жениться на вашей дочери, и я… я готов заплатить, если говорить просто и открыто.
– Мистер Капри! – голос Андрея Пантелеймоновича был полон глубочайшего возмущения. – Всю свою жизнь я посвятил борьбе за то, что считаю правильным и справедливым! Если б меня так уж интересовали деньги, и я хотел бы разбогатеть, то занялся бы бизнесом, а не политикой!
Кейвор постарался перевести сказанное им, как можно более точно, но Капри все же не до конца понял, что хотел сказать русский депутат, и почему в его голосе вдруг зазвучали патетические нотки.
– Мне не совсем понятно – вас не интересуют деньги? Однако вы привезли проект на конкурс и привезли его, как я понимаю, чтобы выиграть в виде премии крупную сумму денег. Значит, деньги вас все же интересуют?
– Мне нужны эти деньги не для себя, – высокомерно пояснил Воскобейников, – я действую в интересах своего электората, в интересах умудского народа, который мне доверил эти интересы защищать.
– Тогда понятно. И насколько велика ваша преданность интересам вашего электората, господин депутат?
– Чтобы выполнить свой долг перед избирателями, я готов от многого отказаться и пожертвовать личными интересами.
– Если жюри постановит присудить вам третью премию, то вы согласитесь повлиять на вашу дочь и склонить ее к этому браку?
Воскобейников напрягся, но дождался, пока Кейвор переведет, и холодно ответил:
– Мистер Капри, двести миллионов, конечно, неплохие деньги, но я всегда могу выбить эту сумму для Умудии из государственного бюджета. Я, однако, прекрасно понимаю, что вы шутите – вы сами только что утверждали, что не можете повлиять на решение жюри. Если же продолжить эту шутку, то я сказал бы, что даже вторая премия не сможет меня подвинуть на подобный разговор с Анастасией – с молодыми девицами, знаете ли, лучше не связываться.
После того, как