смех, удар – ржание. Нейт пытался сопротивляться, он вцепился в одного руками и укусил за ногу. Тут же вскрикнув, его одним пинком отбросили на пару метров.
– Ах, ты тварь! Получай-получай!
– Сейчас ещё найдем того блондинчика и девку, и с ними повеселимся от души. Да, ребята?.. особенно с рыженькой.
Череда ударов продолжалась, пока обидчики не увидели чарующий взгляд мальчика. Небесно-голубые глаза налились кровью и казалось сияли в полутьме. Эти слова были последней каплей, после которой злость и ненависть хлынули наружу. Весь его вид источал черноту.
– Тронете их… мало не покажется, – проговорил он из последних сил.
Нейт произнёс это с недетской серьёзностью, что внушало толику страха. Особенно страшили его глаза, которые будто не отражали эмоций вовсе. Весь его вид пылал от злобы, но глаза были абсолютно апатичны. Этот яркий контраст вводил в ужас даже взрослых, создавая образ не ребенка, а нечто совершенно иного… словно не человеческого.
– Что ты сказал, щенок?!
Тот самый худощавый ухватился за его некогда белый воротник, и взор его коснулся тонкой шеи мальчика.
– Это ещё что… ты из этих что ли?..
На рубашке Нейта была бирка с адресом «Приют Святого Норта» и просьбой привести туда потерявшегося мальчика.
– Так ты с того приюта, – будто чураясь, произнёс.
Немного подумав, мужик искосил кривую рожу и выдал:
– Оставьте его ребят, если мы его попортим, та баба нас живьём съест.
Они ушли, потягивая руки от легкой усталости, а мальчика оставили на холодном, замызганном кровью бетоне. Всё его тело казалось сплошным синяком. От такого наплыва боли он потерял сознание.
IV
Как только началась суматоха, Гриша и Лотти выскользнули через черный ход. Обеспокоенная девочка постоянно оборачивалась в надежде, что из-за угла в след за ними побежит и Нейтан, растянув на лице ту самую беззаботную улыбку.
– Живее, Шарлотта! – подгонял Гриша. – Нам нужно как можно скорее добежать до мамы!
– Д-да… но Нейт, – дрожащим голосом.
– Он будет в порядке, я уверен. Но только, если мы будем шевелить ногами.
Они проскочили через квартал, срезав по узкой щёлке между зданиями, и так вышли на широкую базарную улицу. Народу там было особенно много. По левую сторону традиционно размещались ларьки с мясом; рыбой; всякими жаренными, пареными, варенными букашками и прочими вкусностями. Их разбавляли продавцы шкур диковинной живности или чудных камешком, которые особенно любили дети, так как те светились в темноте. Правая же сторона практически полностью была забита одеждой, аксессуарами, а также кухонной и домашней утварью.
– Не протолкнуться! – воскликнул Гриша, держа девочку за руку. – Лотти, не теряйся!
Она уверенно кивнула и покрепче за него схватилась. Решение было правильным, ведь их, точно вода, обтекали люди. Казалось, они пытались задавить их и унести с собой. Утром рыночный гул отличался своей дикостью. Огромное количество разнообразных звуком смешивались здесь в один,