отвлёкся от нерадостных дум кукольник.
– Н-да. Кстати, труполюба тоже ещё нет. Опять он там, что ли, застрял на работе? Или же свалился от истощения где-нибудь в канаве?
– Да… – задумчиво отозвался Голди. Он перевёл взгляд на стену и запустил пятерню в лохматый веник на голове, звонко почесав то ли темечко, то ли затылок. – Вот и идите, поищите его. Может, хоть он меня обрадует? Может, наш могильщик для подстраховки захватил чью-то душу во время всей этой сумятицы с искусственным затмением, а?
– Погоди, ты сказал, идите? – изумилась Джина, когда переварила сказанное. – Я с ним? – Она громко фыркнула, не скрывая своего презрения к человеку, несимпатичному ей во всех аспектах. И человеку ли? В это Джинджер верилось с трудом. Точнее, совсем не верилось, что в кукольнике после нелегального создания целой армии кукол осталось хоть что-то человеческое. Джина ненавидела его всеми фибрами не менее чёрствой души, руководствуясь исключительно инстинктами. Потому что боялась, а заодно считала себя лиходейкой, но только из серой зоны. Её руки, как она искренне верила, ещё не окропились последней человеческой кровью, а клинки до сих пор лишь ранили, но не смертельно. Она не позволяла себе этого. Не доводила дело до конца, даже если того требовал хозяин.
– Идём! – нетерпеливо позвал Джинджер Монди.
Оказалось, она столь сильно ушла в себя, что не сразу заметила приближение ненавистного ей лиходея. Вот кукольник попытался схватить её за плечо, но она увернулась и полоснула кинжалом по его рукаву, оставив на коже тоненькую царапину.
– Никогда, слышишь, никогда не прикасайся ко мне! – зашипела она, не отрывая ненавистного взгляда от кукол, угрожающе скрипнувших суставами. Те будто вот-вот намеревались атаковать её, чтобы защитить своего хозяина. Однако что-то их сдерживало от столь опрометчивого поступка. Или же кто-то. Например, сам Асмундо.
– А ты не тупи и иди куда сказали! – Кукольник раздражённо спрятал руки в карманы. – Живее, время не ждёт.
Глава 8. Контраст
Злой, уставший, замученный Фиджеральд Боул возвращался к себе в участок, в надежде поскорее встретить беспринципного Флетчера, олицетворяющего в себе всё то, что звезда Сорок седьмой улицы ненавидел больше всего. Лицемерную заносчивость, преступный ум, халатность и лжесвидетельство.
Сейчас детективу было достаточно одного лишь косого взгляда Фелза, чтобы нарваться на драку с ним. Любое слово могло послужить началом неласковой перепалки, стать критической точкой кипения, после которой обычно происходит взрыв.
Подобная эмоциональная встряска выручила бы и приподняла упавшее настроение детектива. Но, как назло, едва он подошёл к крыльцу здания, в котором проработал в общей сложности без малого десять лет, хоть и с перерывом, то никого не встретил. Абсолютно. Если не считать дежурного в пропускной будке.
Красные кирпичные стены фасадов здания с широкими серыми швами недружелюбно встречали Боула, преодолев одиннадцать бетонных ступенек,