своим не веришь? Иди и сиди со своим начальником, собирай доказательства, пока вам обоим дэв по голове не настучит!
Старший сержант Оганесян обиженно насупился. Он понимал, что не поверит никто его докладной, психом посчитают. Тут требуются доказательства. Но, с другой стороны, есть свидетель – Акопян (Роза не в счёт – в таких делах не верит закон маленьким девочкам), да и сам он был при исполнении, а вот если ещё и псину говорящую предъявить, хотя… Вот есть тут в соседнем селении старушка одна – настоящая ведьма, соседи постоянно на неё жалобы пишут, Оганесян сам неоднократно выезжал с проверкой, но ведь в протоколе не напишешь, что «гражданка Мурадян направила стадо гражданина Амбарцумяна в пропасть путём так называемого сглаза». Закон колдовства не признаёт и говорящего пса не признает. А вот Розу он лично знал всю её жизнь, и никогда за ней никакого колдовства не было замечено, а тут – нате! – нос собаки в свиной пятачок превратила. Значит – сделал про себя вывод Оганесян – не врёт камень: всё это колдовство откуда-то из другого мира пришло, и теперь его обязанность – защитить односельчан от неизвестной напасти. Но вслух он сказал:
– Так, я здесь старший и по возрасту, и по званию, так что я и решать буду, что нам дальше делать.
Ролик противно захихикал, из глубин камня тоже раздалось какое-то бульканье.
– С чего это ты тут старший? – ехидно спросил аралез, – мне, например, семьсот лет, а тебе?
Камень тоже не стал молчать:
– А я вот вообще здесь стою с тех времён, когда людей ещё не было! И звание у меня – Третьей тяжести Глаз ворот Анзо́ра. Что-то вроде полковника по-вашему.
– Всё равно, – настоял Оганесян, – полковник, не полковник – сам же сказал: не можешь ничего поделать! Ты – камень, тебе всё равно. А я всё ещё могу! И племяшку свою двоюродную в обиду не дам!
Камень молчал. Акопян только пожал плечами. Ролик опять сел и стал чесаться. Только Роза с надеждой спросила:
– Так, значит, идём искать этого волшебного дедушку?
– Нет, тебя я отведу к бабушке в клуб, – с этими словами дядя Оганесян взял Розу за руку и повёл её дальше по дороге. – Ты пока с нами, – велел он Акопяну.
Все молчали. Акопян устало топал за своим командиром, Ролик плёлся позади всех, хвостом не махал, и на его морде опять была грусть-печаль. Вдруг Оганесян остановился как вкопанный. Акопян выдохнул и присел на камень у дороги. Ролик навострил уши и забежал вперёд.
– А где клуб?.. – шёпотом спросил сам себя старший сержант.
И действительно, вместо массивного квадратного здания Дома культуры у дороги стояла круглая башня из серого камня. Окна-бойницы чернели копотью, через самое верхнее было видно обугленные балки крыши и всё такое же неестественно-зеленоватое небо.
– Что за чертовщина! – ругнулся Оганесян. – Стой здесь, – строго сказал он Розе, а сам пошёл к башне.
Удивлённая Роза не посмела ослушаться и присела на камень рядом с Акопяном.
– Наринэ Арнольдовна! Наринэ Арнольдовна-а-а!!! – зычным голосом звал сержант