себе дорогу масляной лампой, путники смогли более-менее разглядеть ее лицо. Женщине на вид было около пятидесяти; у нее были большие мясистые уши, заросшие поседевшими волосками, бугристые черные брови с проседью, блеклые пугливые глаза чуть навыкате, по-старчески худая шея и приятная гостеприимная улыбка на еще вполне молодых устах.
Хозяйка и впрямь очень походила на старую гусыню не только внешностью. В своей речи она допускала словечки, явно относящиеся больше к чему-то птичьему, нежели человеческому. Например, увидев, что незваные гости переговариваются между собой, в нерешительности остановившись в проходе, она ласково прикрикнула на них, сказав:
– Хватит, утятки, еще накрякаетесь. Пойдем-ка лучше к тетушке Агате.
Друзья, переглянувшись, проследовали за чудаковатой женщиной. Дом изнутри оказался куда более уютным и гостеприимным, нежели снаружи. Здесь имелась вместительная прихожая с висевшими под потолком пахучими травами полыни и мяты. Повсюду горели свечи и фонарики со светлячками, а в парадной зале весело потрескивал камин.
Хозяйка одним жестом сняла с себя пуховый платок, явившись, наконец, целиком своим гостям. Выяснилось, что она выглядит не такой уж и старой, как могло показаться вначале, но сходство с гусыней стало еще даже более явным. У женщины был крупный красный нос с широко вырезанными ноздрями, напоминавший клюв, сухие волосы, выглядевшие как солома для птичьего гнезда, толстые пухлые руки и небольшое брюшко, которое она чуть выпячивала вперед при ходьбе.
– Ох, как славно, что вы заглянули на мой постоялый двор! Вы, наверное, замерзли, мои птенчики? – щебетала она, с живым интересом разглядывая ребят.
– Мы бы хотели остановиться у вас на ночь, – вежливо сказал ей Артур.
– Конечно, мой золотой, не полетите же вы незнамо куда сквозь непроглядную темноту! А я вам зернышек поищу на ужин, поклюете перед сном.
– Вообще мы, собственно, могли бы и что-нибудь посущественнее поклевать, – обеспокоенно пробормотал наглый Тин. Женщина посмотрела на него в удивлении; казалось, она не поняла, что тот имеет в виду.
– Ужин у меня хороший, все домашнее. Котлетки куриные, рис с горошком на пару, подливка… Все это я только сегодня приготовила, словно ждала вас, мои утятки, – вновь залопотала тетушка Агата.
Ребята, подгоняемые суетливой хозяйкой, прошли в гостиную, где на большом диване напротив камина лениво возлежал огромный рыжий кот, такой жирный, что при первом взгляде на него было не совсем понятно, где у него голова, а где туловище. Тут же стоял и стол, покрытый лимонного цвета скатертью.
– Кто ж вы такие, птички мои перелетные? – с любопытством спросила тетушка Агата. – Уж не из школы ли сбежали?
– Нет, – не моргнув глазом, соврал Тод. – Мы из деревни.
– Вот как? – сказала хозяйка, впрочем, особо не удивившись. – До Той-что-примыкает-к-лесу тут часа три идти. Что ж вы тут забыли, в лесной чаще? Не грибы же собирать отправились, в разгар смрадня-то?
– Дедушку моего навещали, –