было произойти, чтобы я вместо своих покоев провела ночь здесь? Папа наверняка будет просто в ярости, когда узнает! Папа!!!! Я вдруг отчетливо вспомнила делающего глоток вина отца и его неподвижно лежащее на полу тело.
– Нет! Это не правда! Не правда! Не правда! – прошептала я, поднимаясь с кровати, сейчас я встану и пусть мужчины, которые о чем-то ожесточенно спорят в библиотеке скажут мне, что граф жив! Или отец будет там, да! Именно так, я сейчас загляну в комнату, а папа там, как обычно склонился над картой и улыбнется мне, увидев, что я застыла в дверях. И скажет: "Доброе утро, моё солнышко! Поцелуешь своего старика?" Я горько улыбнулась. Нет. Так папа точно не скажет. Он и не помнит, наверное, что когда-то звал меня своим солнышком. Он вообще после того случая не называл меня иначе чем Элейной или дочерью. И старался свести наше общение к минимуму. Как будто, в один миг вся его любовь превратилась в ненависть и ему даже просто находиться рядом со мною было тяжело и неприятно. Я с трудом удержала горестный вздох. Ну и что. Пусть отец не любил меня. Я все равно отдам все на свете, чтобы только он был жив!
Когда я открыла дверь в библиотеку и шагнула внутрь, яростный спор мгновенно стих и на лицах собравшихся возле стола мужчин отразилась растерянность. Я обвела взглядом присутствующих. Отца среди них не было. Мой жених сидел прямо напротив, и я могла отчетливо видеть, как при моем появлении судорожно, до бела, сжались на подлокотнике кресла его пальцы. Начальник замковой стражи, барон де Сонорр оторвался от карты на которой он что-то внимательно рассматривал и, встретившись со мной взглядом, опустил глаза. Третьим был… я с изумлением моргнула, но картина осталась прежней. И в третьем кресле по-прежнему находился наш конюх Жак, учивший меня ездить на лошади и любивший петь веселые песенки, убираясь в конюшне. Что он тут делает? И что вообще происходит?
Именно от этом я спросила, еще раз обведя взглядом живописную компанию.
–Что здесь происходит, господа? И где мой отец?
И по тому, как в один миг помрачнели все присутствующие, поняла: мне не приснился кошмар. Нет. Отца действительно отравили.
Глава 3.
Я лежала в горячей воде, наполненной пеной и безуспешно пыталась расслабиться. Никто из собравшихся в кабинете отца мужчин не стал препятствовать моему желанию вернуться в свою комнату. Но когда я двинулась к двери, встали сразу двое. Ингвар захотел проводить меня до покоев, а де Сонорр сообщил, что ему нужно отдать на мой счет распоряжения дворцовым охранникам. Я не протестовала. Поднялась по лестнице, заботливо поддерживаемая под руку женихом и даже умудрилась вежливо поблагодарить его за помощь. А потом закрыла дверь и, в изнеможении прислонившись к ней спиной, внимательно прислушалась, надеясь уловить удаляющиеся шаги. Но за дверью было тихо, словно де Мэйор позабыл о своих безусловно срочных делах и решил остаться возле моих покоев надолго. Наконец, послышались чьи-то тяжелые шаги, вот только они приближались, а вовсе не удалялись от меня, в конце концов, затихнув возле комнаты, и я услышала, как жених негромко