руки, подавальщицы выставляли резко перченую, ярко-желтую похлебку, сытно пахнущую травами и птичьим мясом. А на десерт часто бывала олва. Анисе она особенно нравилась – рассыпчатая, с изобилием изюма и орехов, с кардамоном и медом…
Мухтарам Дагман благодарил старых богов за пищу, и ни один из стражей не протягивал руки к яствам, пока тот не закончит.
Ели вместе, из одного блюда. Дружно обмакивали душистые лепешки в густое варево и опускали в рот, позволяя угощению растаять на языке. А на губах оставалась россыпь кунжутных зернышек.
Нет, все же во Дворце Халифа готовить умели…
В животе Анисы протяжно заурчало: она не ела с самого утра, да и то, что попало в желудок на рассвете, сложно было назвать едой. И вот теперь, привыкшая к строгому режиму жизни в казарме, Гюрза снова поняла, как ей этого не хватает. Там у нее была семья… нечто похожее на дом.
Вернется ли? Аниса не знала. Пожалуй, почти не верила в это.
Ведь даже пройти песками до одного из пограничных городов – уже благо. Так можно ли надеяться на большее? Верно, можно. Потому как смелая мысль о прежней жизни нет-нет, да и возвращалась в разум.
Фата почесала левую ладонь. Кожа начинала нестерпимо зудеть, в чем лично Гюрзе виделся верный признак близости силков. И почему-то казалось, что на сей раз Магсум задумал нечто особенное. А у нее – ни сонного амулета, ни опознавательной карты. Только раны.
– Чешется? – похоже, без защитных лазуритов торговец тоже ощущал себя престранно, и это чувство непостижимым образом сближало их.
– Чешется, – едва слышно откликнулась стражница. – Силки близко, не вступи.
Мальчишка, что наверняка оставил у торговых рядов чароведскую сеть, давным-давно исчез. Как и страж, который все-таки еще раз появился перед окном схрона. Да и шум разноцветной толпы торопливо угасал, оставляя среди кривоватых палаток лишь случайно зазевавшихся купцов. Тех скоро тоже не станет: побоятся ночи. И тогда можно идти.
Аниса остановилась. Обернулась по сторонам и осторожно обогнула еще один угол.
За домами, плотно жавшимися друг к другу, высились пышные пальмы. Не те, с пожелтевшими листьями, что изредка попадались на окраине. Эти были другими. Высокими, с резной гудящей зеленью. Ухоженными довольством воды и света.
Выходит, минуя крайний дом, они окажутся беззащитными мошками, ползущими по мрамору дворцовых плит. И тогда первые из силков совсем близко. Вот только где?
Варра тоже замер. Подтянул ближе причудливо изогнутый меч и, шумно звякнув тонкой сталью, заставил фату обернуться. Сделать знак, чтоб затих. А потом и вовсе не стерпеть:
– Тише!
Странно, но торговец подчинился. Зажал только витую рукоять и свел недовольно брови: видимо, не привык к женскому упрямству. Что ж, покорной она тоже могла быть.
С отцом. С мухтарамом Дагманом. С Великим Халифом. С… нет, больше ни с кем, потому как дальше Гюрза – сама себе хозяйка. Привыкла. И привычка эта так просто не уйдет, станет цепляться.
Да и кто такой для нее Варра? Спаситель?