покоился все тот же каменный цветок о трех оставшихся лепестках. Чистый, не оплавленный.
На ходу схватив его в ладони, мужчина заспешил по следу Гюрзы: старался идти как можно скорее. Поначалу цветок жегся подобно печеному овощу, едва вынутому из углей костра, отчего торговцу приходилось скоро перебрасывать его из одной ладони в другую. Но спустя какое-то время тот остыл, вновь превратившись будто бы не в чароведский артефакт, а в самую обычную безделушку, каких на богатом рынке Хан-аль-Хана не счесть.
Беспрепятственно миновав внутренний двор, Варра заторопился к саду. Кое-где он мог разглядеть крошечные капли крови, подсказывавшие, что выбранный путь верен. И все же мужчина волновался.
Что, если открытая им рана слишком опасна, и именно в ней кроется причина отсутствия Гюрзы? И не повредил ли он фате сухожилие, позволив тем самым наставнику одержать над ней верх?
Идя по старой памяти, Анвар легко пересек сладко пахнущие цветастые арки, не встретив здесь ни единого стража. Лишь задержался ненадолго у стайки ярких птиц. Сбившиеся в распушенное пестрое облако, они вмиг угомонились, разом уставившись на него. А потом вдруг заворковали – как прежде:
– Вар-ра!
Узнали. А он почему-то боялся, что не примут за своего. Что обманет их чужая оболочка, к которой он постепенно начинал привыкать. Ведь времени прошло изрядно…
Рука дернулась сама собою. Захотелось, как когда-то раньше, почесать мягкие перышки у тонкой птичьей шейки, но все растущий страх за Гюрзу погнал дальше. И торговец, бросив виноватый взгляд на пернатых, оставил позади цветочные ковры.
Вход в стойбища открылся почти сразу, и Анвар влетел в тусклое пространство коридора, не успев опомниться. А ведь осмелел. В прошлом он бы так рисковать не стал, но теперь… что изменилось?
Жажда жизни. Было ясно: судьба благосклонна к нему и сообщнице, только и у каждой благосклонности есть свой час. Однако что-то настойчиво подсказывало торговцу: их время на исходе.
При первом же касании сапога о сухую выстилку земли стойбища проснулись. Отовсюду загудели дыхальца ездовых скорпионов, мигом поднявшие в воздух лежащую на соломенном настиле пыль, а перед Варрой поплыло желтовато-коричневое облако.
Звери бесновались, и продолжать идти вперед оказалось нелегко. То и дело из клетей вытягивались узкие хвосты, оканчивающиеся увесистыми луковицами с ядом. Извивались, пытаясь ужалить непрошеного гостя, и мужчине понадобилась вся его сноровка, чтобы не остаться здесь навсегда.
А вот стойбище скорпиона Гюрзы он узнал сразу – по единственно открытой двери, сквозь которую даже через общее гудение доносились звуки борьбы.
Успеть бы!
Уже на ходу врываясь в открытую клеть, Анвар вновь корил себя: спасатель из него выходил так себе. Кто еще мог додуматься проникнуть в стойбище с ядовитым скорпионом, не имея ни малейшего представления о том, где тот сейчас? И что он, Варра, станет делать, если зверь нападет?
Однако этих мыслей не стало, как только на другом конце каменной клети мужчина