весть об отъезде в Тирон, весьма скверно выражался в адрес Рейнарда, и иначе как отменным паскудством причастность девочки к темным делам отца не называл. Он понимал, что маг станет сулить ему златые горы в обмен на свободу, отчего бранился еще более неподобающе. Король не мог остановить поток бранных слов, распирающих брата, льющихся из него, подобно весеннему ручью со снежных гор. Он был вынужден их перетерпеть. Эти слова должны были высыпаться из Моргана, чтобы он принял наконец, что волен делать то, что должен. Аарон мог представить себе каких трудов ему стоила внешняя холодность.
– Если предположения Моргана будут верны, то он волен поступить так, как гласит Договор, – проговорил Аарон, поглядывая на брата.
– Я должен буду поступить так, как он гласит, – подчеркнул тот.
На мгновение в зале повисла гнетущая тишина. Стейн наконец-то закончил с бумагами и с интересом наблюдал за происходящим. Лицо Галена скривилось. Аарону было известно, что после разлуки сын не передал Эйре ни одной весточки – не так уж и беспокоила его судьба самой девушки. Его интересовало нечто иное.
– Ваш Договор – это малодушное лицемерие, – наконец отозвался Гален, процеживая каждое слово сквозь зубы.
Локхарт не сдержался и подошел ближе, встав рядом с Морганом. Король мысленно поблагодарил его, надеясь, что близость Стейна несколько охладит Галена и заставит тщательнее выбирать слова.
– Сколько отступников сейчас под стенами города? Но разве не гуманнее было бы рубить им головы? Выставляя их из Дагмера, вы отказываете им в защите, отправляете на смерть, но большинство из них выживает…
– Довольно, – прервал его Аарон, не желая слушать обвинения юноши. – Просто скажи, чего ты хочешь, сын?
– Морган должен привезти семью Таррен в Дагмер, – выпалил он в ответ и стал еще бледнее, чем был.
– Ты не в себе, мальчик, – возмущенно хмыкнул Стейн, до этого момента сохранявший молчание.
– Никто из нас не знает, почему старому Таррену и Эйре понадобилась помощь Смотрителя. И если там, в Тироне, есть люди, которым эта семья причинила смерть, то они будут желать отмщения. Сделав исключение всего раз, Морган даст повод поставить под сомнение Договор и мир, заключеный твоим дедом, – медленно и вкрадчиво проговорил Аарон, предчувствуя, что этот разговор не кончится добром.
– Я не желаю объяснять тебе ничего, отец, раз ты сам ничего не видишь, – Гален говорил все тем же страшным тихим голосом. – Уселся здесь, в тепле, на большом дубовом стуле, довольствуясь гнилым миром и жалким клочком земли. Вы все, – он злобно взглянул на Стейна, вставшего рядом с Морганом, – довольствуетесь этим жалким клочком земли, пустив корни в принципах, напускном благородстве, и не видите дальше своего носа.
Все четверо – твое взрослых мужчин и один юный – теперь стояли очень близко и прекрасно видели каменные лица друг друга, не предполагающие никаких уступок или сочувствия.
Морган внимательно