и его друзей огромная. Не упустят. И ей надо получить свои полтора миллиона баксов и жить спокойно, не думая о будущем со страхом. Все равно с Бушуевым семьи не получилось бы. Таким бабникам семьи не нужны. Она догадывалась об этом всегда, и все же надеялась привязать к себе банкира, родить ему ребенка. Он ей нравился, очень нравился. Умен, остроумен, нежен. Не смущало ее и то, что он был старше ее больше, чем на двадцать лет. Она просто не замечала этой разницы в годах. А если думала об этом, то думала не о том, что дружит со стариком, а о том, что ему, вероятно, сильно льстит, греет душу, что она так молода, так хороша собой. Ведь Алексей не один раз говорил ей, что он счастлив рядом с ней. На ласковые слова он не скупился. Неужто сейчас, предлагая ей принять участие в авантюре, он, действительно, искренне считал, что делает ей добро? Неужто ни разу не дрогнуло у него сердце, когда он в мыслях представлял ее в объятиях другого мужчины? А любил ли он меня когда-нибудь? – с жгучей горечью думала Наташа.
– Я не хотел тебя обидеть, когда спросил об обломе с банкиром, хотелось утешить? – по-прежнему доброжелательно говорил между тем Игорь.
– Утешить? – мрачно усмехнулась Наташа. Ей, действительно, хотелось утешения, хотелось поплакать на груди у близкого понимающего человека, спросить совета, выговориться. Игорь для такого душевного разговора не подходил, но близких подруг не было, а одиночество в такой вечер было тяжче всего.
– Прости, что сыплю соль на рану, но, ведь очевидно было, женись он на тебе, то через месяц тебе бы в петлю захотелось.
– Да уж, – тяжело вздохнула Наташа и потянулась рукой к своему недопитому бокалу, взяла, отхлебнула, добавила: – Были такие мысли! – И подумала: «Припекло бы, родила да развелась. Не век же в нищете кувыркаться!»
– И в случае развода он бы тебе ничего не оставил, – словно прочитал ее мысли Игорь. – Слишком жаден и хитер… За ужин, я вижу, оставил из тютельки в тютельку, – кивнул он на новенькую сто долларовую купюру, лежавшую на белой скатерти, усмехнулся: – Как бы добавлять не пришлось. Даже в такой миг не расщедрился…
– Ты сегодня чрезмерно словоохотлив… – буркнула Наташа. – Не знала я такого за тобой.
– Это от возбуждения… Ты не грусти, не думай о своем банкирчике, Бог знал, что делал, – коснулся он горячими пальцами ее руки, успокаивая. – Я уверен, что все идет хорошо!
– Ангел-утешитель! – усмехнулась Наташа не так мрачно, как прежде.
– Тебя ждет впереди прекрасная жизнь, – говорил уверенно Игорь. – Ты еще весь мир посмотришь.
– Нужен он мне этот мир, – вздохнула Наташа и подумала о своей работе стриптизерши. – Надоело перед козлами ляжками трясти… Мне бы мать поддержать в эти гадские времена, братика-сестренку поднять. Себя-то одну я бы как-нибудь прокормила… Три года назад я бы плюнула в морду тому, кто сказал бы мне, что я стриптизершей стану. Волки заставят по-волчьи выть!
– А я считал, что тебе нравится