не умею, с двух шагов в древо мажу!
– Профессиональный риск.
– Хе-хе, – рассмеялся Везами, – а ты остра на язык, девочка.
– Я ведьма, – поправила его Агни.
Гигант, наконец, прижал главаря к дереву. Тот, кажется, попытался изменить своё агрегатное состояние и просочиться сквозь него, но лишь испортил белый снег под собой.
– Всё отдам! Деньги, оружие, соучастников! Только пощадите! – едва ли не хныча закричал «таможенник».
Везави отобрал у него арбалет и мощными лапищами разломал на мелкие кусочки.
– Чтоб ни тебя, ни твоих таможенников я никогда больше не видел! Иначе, как говорит мой господин: «зависнете тут надолго», – он многозначительно обвёл рукой окрестные деревья.
Главарь затрясся, как лист на ветру, невнятно кивнул и, оставляя за собой инверсионный след, скрылся в лесу.
Из фургона высунулась голова первосвященника. Не открывая глаза, Гевент спросил:
– Всё? Ты уже… закончил? – он, нехотя, открыл один глаз и, осмотревшись, удивлённо воскликнул. – Ты… ты никого не убил?!
– Да. Весь день насмарку.
Везави выразительно сплюнул, возвращаясь на козлы. Почтальон, уже приготовивший кошель и взиравший на происходившее с лицом человека, который теперь видел всё, молча пожал плечами и собрался тронуться в путь. Агни, чуть поразмыслив, подсела к ним.
***
Очень быстро ведьма поняла, что это было ошибкой. Не просто так почтальон кутался в кучу одежды. В лицо ей бил холодный ветер, скамейка, на которой она сидела, промёрзла до состояния льда да ещё и постоянно неприятно тряслась, словно сейчас развалится.
Вдобавок в паре сантиметров, в тепле и относительном уюте о чём-то щебетал проснувшийся, наконец, Ликон, пытавшийся наладить контакт с Гевентом. Судя по всему, юноша понятия не имел, кто перед ним, а сам первосвященник не очень-то спешил об этом рассказывать, отчего происходивший диалог больше напоминал допрос.
Но отступать было некуда: гордость Агни твёрдо заняла позицию, что коль сели, то сидеть будем до упора, вопреки логике и здравому смыслу. Везави же сидел спокойно, ни единым мускулом не выражая даже гипотетическую возможность ощущения холода.
Радовало хоть, что теперь она могла видеть места, где проезжали. До этого Агнессе, сидевшей внутри, казалось, что вокруг только леса да поля. Оказалось, что это совсем не так. То тут, то там мелькали деревеньки, мелкие городки и другие следы присутствия человека. Да и сам тракт оказался весьма оживлённым местом с кучей народу, который спешил по своим делам.
Пропало какое-то ощущение избранности, мимолётно возникшее до этого. Окончательно это ощущение похоронил торговец, который, пока они стояли в заторе перед каким-то мостом, попытался втюхать ей духи.
Агни, до этого видевшая парфюмерию исключительно в качестве алкоголя у некоторых деревенских, растерялась: аромат ей определённо понравился. Торговец это заметил и усилил напор, не понимая, что у девушки банально нет денег. Он так крутился, так нахваливал и выпрыскивал в воздух свой продукт, что у всех в округе заслезились глаза.