того чтобы их принять, я ляпаю кое-что совсем другое. Удивляющее не только меня саму, но и Егора, уставившегося на меня с долей скепсиса и приоткрывшего от изумления рот.
– Ты запишешься на факультатив к Литберману.
Глава 11
Егор
Он не сопротивлялся искушению.
Он преследовал его.
(с) к/ф «Распутник».
– Добрый день.
Произношу подчеркнуто вежливо и озираюсь по сторонам.
Мягкий приглушенный свет настольных ламп разрезает пространство, тихий перестук клавиатуры превращается в монотонный ритм, и довершает атмосферу полная библиотекарша в ярко-желтой шифоновой блузке с лиловым шарфом вокруг короткой шеи.
Женщина недружелюбно взирает на меня поверх массивных очков и, явно не одобряя компанию Вики, тычет пальцем в формуляр и с издевкой чеканит.
– Должникам книги не выдаем.
И столько злорадного торжества в ее голосе, что я невольно морщусь и делаю в уме пометку. Ни за какие коврижки не встречаться с суровым стражем университетских сокровищ в темном переулке.
– Запишите все на меня, пожалуйста.
Тем временем, Смирнова переключает внимание строго цербера на себя, обворожительно улыбается и незаметно для библиотекарши толкает меня острым локтем под ребра. Чтобы молчал и не дай Бог не влез со своим «уместным» комментарием.
Женщина еще раз окидывает нашу странную, по ее мнению, парочку снисходительным взглядом и после длительных раздумий выкладывает-таки на стойку целую стопку книг. Заметив которые, я все же не удерживаюсь и интересуюсь, ехидно вскидывая левую бровь.
– А у тебя, Смирнова, вай-фай что ли отключили? Или ты интернетом пользоваться не умеешь?
К повторному удару острым локтем в стратегически важные органы я оказываюсь готов. Вовремя перехватив занесенную для удара руку, я крепко и надежно прижимаю отличницу к себе и откровенно наслаждаюсь шутливой перепалкой а, заодно, и теплом стройного девичьего тела.
– Молодежь, и куда только ваши родители смотрят, – вклинивается в нашу беседу потревоженная библиотекарша и укоризненно бормочет: – о времена, о нравы! Совсем читать перестали!
Так что мне не остается ничего другого, кроме как вытолкать нехитрые извинения и удалиться. Удерживая одной рукой ни разу не легкие талмуды, а второй пытаясь приобнять пыхтящую, как маленький насупленный ежик, Смирнову.
Вика этот маневр, конечно же, не оценивает по достоинству, скидывает с плеча мою беспардонную конечность и усаживается за маленький квадратный стол. Продолжая сопеть, хмуриться и всеми возможными способами выражать мне свое «фи».
– Смирнова, солнышко, я твой бойкот оценил. Можешь прекращать дуться.
Поймав возмущенный вздох, я располагаюсь рядом, достаю из портфеля ручку с листком и принимаюсь что-то схематично набрасывать. Изредка отвлекаясь на невероятные глаза, кажущиеся в неярком свете изумрудно-зелеными.
Спокойствия Смирновой хватает ровно на