напечатанной при жизни венгерской хроники Янош Туроци, судья королевского двора, среди выдающихся качеств, которыми он наделил короля, не преминул украсить его титулом «мастера притворства».
Ему были открыты все аспекты воздействия на людей. Он достиг мастерского совершенства в изобретении и эксплуатации людей с подходящими инструментами. Всегда имея в виду только цель, он никогда не прислушивался к внушениям симпатии или антипатии. Можно сказать, что чувства любви и ненависти были ему неизвестны. Только закон интереса: он подчинился «salus reipublicae suprema lex» («благо государства – высший закон»). Он был готов протянуть свою правую руку тому, против кого вчера вел смертельную битву, заключить вечный завет, принять сыновнюю верность. Не только правителям: положение императора, польского короля, будущего короля Чехии Подебрада и Уласло, Венеции и Милана показывают самые удивительные изменения, также это – его процедура по отношению к своим подданным. Это был такой короткий путь от ступеней его трона до темницы.
Проблемы совести никогда не удерживали его от того, что он считал полезным. Макиавелли мог только написать в своем окружении как при дворе Медичи, теорию политики, направленную на великие цели, но не избирательную в средствах, игнорирующую принципы нравственности и лояльности; апофеоз неограниченной суверенной власти, стремящейся облагородить людей, но эксплуатирующей их слабости.
Матиаш также был в гармонии с культурным направлением своего века. Более того, его интерес к литературным и художественным течениям эпохи Возрождения с каждым годом возрастал, а также его желание собрать к себе их самых выдающихся представителей, наполнить шкафы своей библиотеки своими самыми благородными творениями и украсить залы своих дворцов.
Но хотя он и был вскормлен плодами зарубежного образования, и, к сожалению, мы не можем найти ни одной строчки, написанной им по-венгерски, ни одной венгерской книги, которую он написал, можно сказать, что венгерский язык не только не был изгнан из его двора, но и был предметом культа, слава о котором распространилась по всей Европе.
Только так можно объяснить тот факт, с которым мы рано или поздно столкнемся, что дипломаты из Германии изучают венгерский язык, на котором они говорят так же хорошо, как на немецком и на латыни.
Мы можем только понять, что невестой Матиаша являлась графиня Неаполитанская, которая записала инструкции, которые она должна помнить в разгар ее новых жизненных обстоятельств, и ставила целью приказать члену венгерской свиты сопровождать ее, общаясь на образном венгерском языке, и познакомиться с венгерским языком в его элементах, а также разговаривать с венгерскими горничными в ее новой стране, чтобы получить необходимую практику. Беатрикс действительно бегло говорила по-венгерски. И когда она позже приветствует своих племянников в Венгрии, она сама сообщает своей сестре о желании короля, чтобы небольшое количество итальянцев сопровождало их, потому что они должны окружить