легко в воздухе дверцу, и дорога открылась. Я по этой дорожке и пошел. Долго шел, пока уже совсем под утро появились знакомые места и очнулся я наконец от тягостного сновидения.
Вновь с вами, друзья. И эта беседа в историю не попадет. Не попадет в историю и сегодняшняя встреча моя. Она опять явилась мне, чудесная Муза, Богиня, а Я… – не узнал ее. Да и не смог бы отдаться, как там, в Загробье. Здесь иные нас ждут заботы: когда звенят мечи – муза уходит. Наверно, Власть и Вдохновенье редко соприкасаются.
– Гениально! – закричали гости за столом, выражая всячески восторг. – Воистину ты, Цезарь, дружен с Музами…
– Увы! Если бы так, – сказал Цезарь. – К несчастью – все это голая правда.
Но вот какая странная мысль мне не дает покоя: не обманул ли меня тот Магистрат в Аиде-Сне. Взял и отправил меня, но в жизнь ненастоящую, а в нашу с вами сочиненную легенду. Ведь там, в загробном сне, откуда я вырвался при помощи вдохновенья Музы, я про себя все знал. А здесь? Кто сможет доказать, что все мы сейчас в живой и настоящей жизни? Что мы не выдумали, не сочинили сами происходящее с нами? Составили живое описание себя, событий, страстей и стали тем, Чем Кажешься! И жизнью живем сейчас мы вовсе не настоящей, а легендарной.
Внутри легенды я нахожусь про самого себя и нас всех, легенды сложившейся при нашей жизни. Вот отчего так легко было загробному Магистрату меня оттуда отправить, потому что оправил он меня не в прошлое живое, а в историю, которая, как известно, живет вечно, которую мы своим присутствием лишь оживляем в памяти человеческой.
– Цезарь! Разве не лестно человеку при жизни стать легендой! Не это ли высшее достиженье в жизни! – воскликнул Курион.
– Это ловушка, Курион, из которой не выбраться. Быть героем легенды, – тягостней нет существованья: игрушка и прихоть тех, кто сочинил тебя! Марионетка, осознающая свои дерганья и бессильная во всем, кроме страданий. Потому что страдания у тех, кто стал легендой, – сохраняются самые неподдельные, настоящие человеческие. Только никто про то не ведает! Потому что в легенде про наши страдания ничего не Написано! И вся мука – невыразима, сохраняется при тебе и переживается втихомолку, лишенная спасительного выражения, спасительных излияний человеческого горя… Легенда суха и равнодушна к своим героям. И стоит мне исполнить предначертанное – опять я попаду в тот страшный загробный Третий Рим. Потому что видение мое – не сон. И вновь буду мучиться, пока не доберусь до Страшного Магистрата, который вновь с легкостью переправит меня сюда, в то же место нашей с вами легенды… И так кружиться я буду вечно, не в силах порвать порочный круг и не ведая про ошибку, которую совершаю вновь и вновь в неведомом месте. Вот отчего, друзья мои и соратники, я оттягиваю решенье, сколь могу, ибо все равно все предначертано и будет так, как записала нежная ручка Клио.
– Цезарь, неужто вправду ты, сочинив эту прекрасную историю, хочешь заставить нас в нее поверить? – зашумели сотрапезники. – Разве в такое можно поверить?!
– Поверить трудно, – согласился