навечно закроет глаза. Согласно этому завещанию царь якобы передавал престол своей невесте, княжне Екатерине Алексеевне Долгорукой. Князь Иван Долгорукий даже расписался за царя на одном из экземпляров завещания. Как решились Долгорукие пойти на это? Они ведь вовсе не были наивными простаками, не понимающими, что, готовя фальшивку, совершают страшное государственное преступление, за которое вечная ссылка в Сибирь была мягчайшим наказанием. Мы не знаем, что больше двигало ими – легкомыслие, наглость, уверенность в безнаказанности или отчаяние. Зато до нас дошло мнение современников о том, что никто из клана Долгоруких не блистал умом. Как известно, это качество в политике очень существенно.
Счастливый компромисс
Тотчас после смерти Петра II в Лефортовском дворце собрался Верховный тайный совет – высший правительственный орган. Кроме четырех верховников: канцлера графа Гаврилы Ивановича Головкина, князя Дмитрия Михайловича Голицына, князей Алексея Григорьевича и Василия Лукича Долгоруких – на Совет были приглашены два фельдмаршала – князь Михаил Михайлович Голицын и князь Василий Владимирович Долгорукий, а также сибирский губернатор князь Михаил Владимирович Долгорукий. Итого, двое из семерых были из клана Голицыных, а четверо – из клана Долгоруких.
Как только началось совещание, князь Алексей Долгорукий выложил на стол «завещание» Петра II. Но замысел этот, казавшийся Долгоруким таким тонким и умным, тотчас провалился. Несостоявшегося царского тестя не поддержали ни Голицыны, ни даже фельдмаршал Долгорукий, чье слово старого военачальника было очень весомо. Неминуемо назревавший скандал был прерван неожиданным образом. Слово взял самый авторитетный и умудренный жизненным опытом член Совета – Дмитрий Михайлович Голицын. Речь его была кратка и взвешенна. Отметая династические претензии Долгоруких, он сказал, что «нужно выбрать из прославленной семьи Романовых и никакой другой. Поскольку мужская линия этого дома полностью прервалась в лице Петра II, нам ничего не остается, как обратиться к женской линии и… выбрать одну из дочерей царя Ивана».
Иван V – старший брат и соправитель Петра Великого в 1682–1696 годах – оставил после себя трех дочерей: Екатерину, герцогиню Мекленбургскую, Анну, герцогиню Курляндскую, и Прасковью, царевну. Голицын предложил в императрицы среднюю – Анну. Неожиданное это предложение устроило всех присутствующих – и обиженных Долгоруких, и других сановников, которые боялись прихода к власти потомков Петра I и Екатерины I. Поэтому аргументы князя Дмитрия в пользу подобного выбора показались всем неотразимыми: Анна – вдова, но еще в брачном возрасте и в состоянии родить наследников и, самое главное, «она рождена среди нас и от русской матери в старой хорошей семье (выпад в сторону худородной шведки Екатерины I. – Е. А.), мы знаем доброту ее сердца и прочие ее прекрасные достоинства».
Верховники внимательно слушали князя Дмитрия: кандидатура вдовствующей герцогини Курляндской