власти над мужчинами
приходит конец,
бросаемый вправо-влево пловец
шлепает от меня по траве.
Стразы и кости!
Погибель от трости!
Тебе бы, парень, тросточку,
но ты бы вернулся,
тростью меня забил,
ну кто из нас, женщин, надеется
исключительный позитив
от мужчин получать.
Клиническая идиотка,
подбором кадров в «Газпром-медиа»
занимающаяся?
На Эгейском море
в одном отеле мы отдыхали,
под среднюю выпивку
разговоры вечерами вели.
Всего двоим мужчинам
к сорока годам она отдалась,
и обоих она захваливала,
не будь они женатыми,
со мной, говорила, они создали бы семью,
от безнадежности, добавляла, я далека,
Сергий Радонежский мне мужа подыщет.
Под южным небом тепло,
выступившая слеза не замерзнет,
я разумею – не дослушав,
пройтись до бара невежливо,
откровенно неделикатной дрянью
она меня станет считать,
алкоголичке
проявить недопустимую в обществе прыткость
простительно,
ужас, как выпить желаю,
я с выпячиваемой болью промолвила.
Стул освободила,
выпила,
взгляды оттуда, от бара,
кидала и чертыхалась.
Мой стул никем не занят,
конченая тетя как сидела,
так и сидит,
за время, ушедшее на употребление мною
двойного в смысле водки коктейля,
она не похорошела,
в силе серого вещества не прибавила,
и что же у нас впереди?
У нее медленная ходьба в номер,
у меня новый коктейль,
лет через пять побольше меня
пить она будет.
Сергия Радонежского
в отклонении, берущем под градусом
командование над ее мозгом,
приглашать за стол,
нещадно обругивать,
до завтра ухажера мне не пошлешь,
матерными словами исписать твою икону
я обещаю!
Меня причисляли к нежным.
Подлить ли мне?
Да, подлить.
Пропасть я не обошла,
на краю побесилась,
рассеянные лучи
сплетались в слепящий пучок,
киоски с конфетами закрывались,
вирусолог Ганеев!
Познать настоящее счастье
я к тебе не приду!
Надоедал ты мне, о бзиках на перроне
вещая,
голову квадратной подушкой
была вынуждена с тобой накрывать.
Голова? Разумеется, не подушка, а голова,
она у меня после твоих излияний
форменный квадрат.
Поезд вылетит на перрон,
на перроне меня задавит!
Даже удивительно, что Ганеев
где-то работал,
адекватные отчеты кому-то писал,
матерью-героиней я тебя могу сделать! —
в мое спрятанное