68ea4b2b21993_jpg.jpeg"/>
Эпиграф
…всё тайное – это украденное, всё скрытое, что мы любим, – это обман. Но граница, отделяющая зло от добра, проходит через каждое человеческое сердце. А кто пожелает уничтожить часть своего собственного сердца?» «Мудрость крокодилов» Пол Хоффман
Часть Первая
Когда б не знали мы о мире того,
что вечностью дано,
столь бы вечно проживали
в оковах счастья своего.
Маргад Муур
Глава Первая. Этот странный сон
Небольшого роста женская фигура быстрым шагом приближалась к двери в конце коридора. Звук её каблуков ударялся о старые, каменные стены и, возвращаясь обратно, эхом поднимался под высокие потолки, создавая шлейф ритмичной музыки. Эта музыка немного оживляла угрюмый вид серых стен древнего замка.
Достигнув конца коридора, женщина быстрым и ловким движением открыла тяжелые двери и вошла в комнату. Было темно. Надежно защищая покои от ранних лучей солнца, ставни окон были закрыты, и единственное, что можно было разобрать, – это запахи. Приятное и теплое благоухание полевых цветов с легкой горчинкой, сладкий аромат розового, ванильного и миндального масел, бодрящая гвоздика и едва уловимый уютный запах корицы. Лишь легкая вонь плесени, что исходила от старых стен, но ставшая давно привычной для жителей этого замка, немного портила карнавал ароматов.
Приближаясь к окну, женщина громким, но в то же время ласковым голосом произнесла:
– Ваше высочество, просыпайтесь!
Женщина раскрыла ставни окон, разрешив солнечным лучам наконец-то разрушить эту смиренную темноту и подарить утру новую жизнь. Свет мгновенно проник в комнату, и все вещи, что в ней находились, приняли четкий и привычный вид: комод, шкаф, трюмо, на котором лежали несколько различных щёток и расчесок, пудра, духи и масла, шкатулка с украшениями и другие милые вещицы женского туалета.
– Ваше высочество! – произнесла женщина ещё раз и повернулась в сторону кровати, сделав небольшую паузу. Не получив ответа, она повторила попытку, уже говоря громко, напористо и без остановки:
– Дочь короля Фринбауса Великодушного, принцесса Милай… – не успела она закончить, как услышала со стороны кровати протяжно и вяло:
– Хгн, дааа, нянечка…
– Ваше высочество, просыпайтесь, – произнесла женщина уже мягко и нежно.
– Его величество король Фринбаус ждут вас к завтраку, – продолжила нянечка, сложив руки перед собой на фартуке, – ему нужно сообщить вам что-то важное, – сказала она и принялась готовить платье принцессы.
– Пу-уф, ну что за странная привычка решать какие-то там важные дела с самого утра! Да к тому же ещё с самого-самого утра, – бубнила принцесса, прикрыв одно ухо одеялом и хитро прищурила один глаз, не отрывая головы от подушки.
– Милайбрея! – повернулась женщина и укоризненно посмотрела на принцессу, упирая руки в бока.
Этот взгляд и выражение лица принцессе были очень знакомы и говорили только об одном: следовало бы уже послушать кормилицу. В противном случае нравоучений на целый день было бы не избежать.
– Хорошо, хорошо, нянечка, – произнесла принцесса, сидя в подушках лениво потягиваясь. И потом продолжительно и задумчиво посмотрев на женщину, произнесла:
– Ты знаешь, нянечка, мне сегодня опять снился этот странный сон.
Глава Вторая. Всё решено
Когда принцесса спустилась к завтраку, стол был накрыт, и, судя по всему, король давно дожидался её. Хоть и прошло немало времени, прежде чем Милайбрея присоединилась к нему, Фринбаус так и не притронулся к еде и имел вид очень задумчивый и угрюмый. Глубокомыслие было не к лицу королю. Он сидел, уставившись в никуда, и о чём-то напряженно думал, отчего его доброе лицо неестественно исказилось, и стало немного потешным.
По своему сложению король был чуть выше среднего роста, и согласно своему возрасту и статусу имел уже небольшой животик. Однако из-за плотного тела статность его не особенно выделялась. На лице у Фринбауса не было ни единого шрама, коими уже к сорока годам обзавелся бы каждый другой король, пройдя немало сражений, завоёвывая новые земли либо защищая свои.
Фринбаус не любил воевать и вообще не переносил насилия, а любые посягательства на свои владения, либо спорные вопросы он всегда решал дипломатическим путем: с выгодой для обеих сторон. Также Фринбаус славился своей добротой и справедливостью. Верно за это народ его искренне любил и уважал.
Когда Милайбрея увидела отца, то его вид поначалу её немного насторожил. Но решив, что раздумья Фринбауса вновь посвящены переговорам с одним из королевств по какому-то «земельному вопросу» – тут же успокоилась, ведь «отец, как всегда, всё удачно уладит».
– Доброе