рефреном – град,
Как залихватские дробушки.
А ты с пластинкой и бордо,
Шуршат пуховые подушки.
Есть только звук. Уходит сон
С дождливой музыкой в ночное.
Замрет игла на тремоло.
Теперь штрафное!
Лето
Попрощались.
Пока. Ты вернешься?
Девять месяцев? Целая жизнь.
Вспоминай обо мне, мы похожи,
И, смотри, сгоряча не женись.
Уберу в чемоданы на полки всё,
Что может напомнить те дни,
Когда мы наслаждались друг другом
Посреди суетной беготни.
От тебя было столько подарков —
Море, солнце, ночной звездопад.
Я могла подарить тебе время, но
Ты здесь лишь на девять декад.
Ты вернешься, ведь так не бывает,
Чтобы радость ушла навсегда,
Тридцать первого мая накрашусь,
Сяду ждать, чтоб сказать тебе «да».
Ты ворвешься, распахнуты окна,
Птицы сходят с ума от любви,
Лето, мы не прощаемся, слышишь?
Если будешь проездом, зови!
«Бредет человек на работу…»
Бредет человек на работу
В конторку из двух помещений.
В раздолбанной старенькой «Ниве»
К заутрене едет священник.
По сельской размытой дороге
Пешком, матерясь от бессилья,
Идет участковый на службу,
Защитник от зла и насилья.
По-чеховски мелко и жалко
И длится столетия кряду
Нелепое существованье
С высоким процентом по вкладу.
Священнику вроде бы легче,
Он праведник с верой и честью.
А сельский инспектор опасен,
Он всех расстрелял бы на месте.
За то, что они туповаты,
Воруют и пьют беспробудно,
За то, что он точно такой же
И это грешно и паскудно.
Бредет человек на работу,
Как старый унылый савраска,
И каждому хочется счастья,
И каждому грезится сказка.
«Степь…»
Степь.
Почему мне так хочется выйти и крикнуть:
ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ«Свобода»?
Будто я не жила или все проспала сгоряча.
А теперь разнотравье въедается в поры и мысли,
Чтобы вылечить разом от хворей и дум без врача.
Степь.
Будто скатерть цветастая в стопке на полке,
До поры не берешь, а потом на столе пестрина.
И от края до края тягучее марево льется,
А под ним стрекотанье цикад дотемна.
Степь.
Гармонична, сурова, просторна, волшебна,
Сколько красок и воздух,
Сбивающий радостно с ног.
Мои корни, сплетенные в узел, оттуда,
Прапрапра иной раз обнажает точеный клинок.
Степь.
Есть где руки раскинуть и сделаться птицей.
Пролететь не спеша поутру над ковыльной волной.
Ничего нет прекрасней свободы и веры.
Я