не является оригиналом, поэтому Романовы взошли на трон через подлог. А дальше – и пошло, и поехало под откос.
НАТАЛЬЯ. Браво, Петр Владимирович.
ДОЛГОРУКОВ. Вы дворянского рода, Ольга Сергеевна?
НАТАЛЬЯ. Я? Естественно.
ДОЛГОРУКОВ. Кавалерова, Кавалерова…А из какой губернии?
НАТАЛЬЯ. А вот не скажу. Да и стыдно признаваться. Глухая провинция.
ДОЛГОРУКОВ. Не из Вятской ли сторонки?
НАТАЛЬЯ. Нет. Но, насколько мне известно, в Вятке вас надолго запомнили. Вы ведь в ссылке там были?
ДОЛГОРУКОВ. Всё знает красавица. В ссылке, в ссылке.
НАТАЛЬЯ. Это правда, что вы там накормили собачатиной вятского губернатора и его свиту?
ДОЛГОРУКОВ. Ага, на прощание. Я даже собственного, любимого дога Гарди ради этого дела не пожалел. Уминали они мои пироги за обе щёки. Оленька, это была комедия высшей пробы. Я потом им шкуру Гарди показал.
НАТАЛЬЯ. Не побили вас?
ДОЛГОРУКОВ. Нет, не догнали они меня. Ускакал я. Это взяточники, пробы негде ставить. Всё прогнило в романовском королевстве.
НАТАЛЬЯ. А здесь?
ДОЛГОРУКОВ. Здесь как в раю. Особенно, в Ривьере, на Женевском озере, в Мантрё. Бывали там?
НАТАЛЬЯ. Конечно.
ДОЛГОРУКОВ. Это само сочетание, да? Контраст. Пальмы, виноградники, лебеди…И Альпы чудные напротив тебя. Альпы! Сказка. А на какой улице вы жили в Матрё?
НАТАЛЬЯ. Петр Владимирович, это уже похоже на допрос.
ДОЛГОРУКОВ. Нет, так хочется узнать, где ступала нога красавицы?
НАТАЛЬЯ. Да везде.
ДОЛГОРУКОВ. Значит, в Мантрё вы не были. А признайтесь, вас подослали ко мне? Вы – агент третьего отделения. А? расколол я вас?
НАТАЛЬЯ (поднимается с места). Ну знаете ли, это слишком. Всё, Петр Владимирович, мне пора. Приятно было с вами познакомиться и пообщаться.
ДОЛГОРУКОВ. Ольга Сергеевна, помилуйте, я сейчас встану на колени перед вами. Только не уходите. Ради бога, простите меня старика, полоумного князя. Ведь доносчики и шпионы вокруг.
НАТАЛЬЯ. А говорите: рай.
ДОЛГОРУКОВ. Достают меня, Оленька, здесь, достают, шепчутся, шипят за спиной, руки не подают, и будто бы не узнают, проходят мимо. Судите сами, царь-государь Николай Павлович ненавидел меня и сынок его Александр Николаевич ненавидит меня теперь люто. После выхода в Париже книги «Правда о России» мне присылали официальный вызов из третьего отделения за подписью моего кузена Василия Долгорукова. А я им фотографию свою в ответ отправил с припиской: «Можете эту фотографию сослать в Вятку или Нерчинск, по вашему выбору, а сам я – уж извините – в руки вашей полиции не попадусь и ей меня не поймать».
НАТАЛЬЯ. Слышала, вас лишили княжеского титула, прав, и состояния.
ДОЛГОРУКОВ. Да плевать хотел я на Сенат российский. И на вечное изгнание! Да мне всего дороже, например, ваш суд. Суд прекрасной дамы. Я-то ведь ему Александру Николаевичу, как человеку, такие предлагал проекты реформ! И промышленности, и сельского хозяйства, и