ударом бьёт Дмитрию в челюсть. Завязывается драка.
На Игоря тут же налетает Борис, хватает его за кофту и бьёт по голове, на что Игорь начинает брыкаться, размахивая руками, стараясь нанести как можно больше ударов. Рома тут же хватает его за запястья, но удержать удаётся лишь одну руку, вторая пальцами уже лезет к нему в глазницы. Борис бьёт Игорю в челюсть, тот отвечает ударом ногой в область паха, все валятся с ног. Август предпринимает попытку приблизиться к суматохе, однако путь ему преграждают Никита и Гриша, отталкивая его к стенке. Гараж наполняется криками, вздохами и кряхтением. Игорь, не сдаваясь, борется с превосходящими силами противника. Бугаи, державшие Августа на дистанции, заметив, что их подельникам нужна помощь, отворачиваются от объекта сдерживания, сосредоточив внимание на потасовке внизу.
«Это мой шанс, оба отвернулись, – Август отводит правую ногу назад, за ней следует и правое плечо. Мышцы будто превращаются в камень. Он поднимает руки. – Дыши, дыши… – повторяет Август, – сколько раз ты спарринговался. Что-то всё же умеешь…» Ледников, задержав дыхание, останавливает взгляд на Никитином затылке. Выдох, удар. Раздаётся глухой звук столкновения костяшек с костью, выключенное тело медленно падает на бетонный пол, стук, из-под лежащей лицом вниз головы вытекает кровь. На Августа обрушивается шквал атак со стороны Гриши, к которому на помощь поспешил Рома. Вернувшись в реальность, Август начинает отбиваться, но ему кажется, что его навыки будто исчезли и всё забылось. Он пытается бить ногами, руками, берёт в захват шею Гриши, но единственное, что удаётся сделать – утащить нападающих вниз за собой, к их лежащему неподвижно товарищу.
– Что вам надо? – кричит Август. – Пустите, – в нём разыгрывается паника, опьянения словно и не было.
– Уроды, вам не жить, – защищаясь, Игорь на ощупь ищет гаечные ключи, которые, как назло, в этот раз все висят на своих местах. – Порву!
– Кого ты порвёшь, щегол?! – Борис бьёт Игоря ногой в живот. – Я смотрю, не умеешь с людьми разговаривать, мы тебе что сказали? – ботинок останавливается о рёбра. – Что сказали, спрашиваю. Камень нам выдать, врубаешься?
– Да не знаю я ни про какой камень! – крикнул Игорь, за что тут же получил по лицу.
Август терял силы. Мышцы стали похожи на неньютоновскую жидкость, напряжение мгновенно превращает их в твердейший материал, а в расслабленном состоянии они будто состоят из кефира. Всё, на что хватает Августа – это удерживать в обнимающем захвате Гришу, закрываясь им от ударов Романа. «Чёрт, да когда же они успокоятся? Сколько мы уже дерёмся, пять, десять, пятнадцать минут? Чёрт, я не понимаю. Что делать, что делать, что делать…» Насилие превратило секунды в вечность, а мир сузился до площади бетонного пола, взявшей на себя роль жесточайшего октагона. Крики затихли, и всё, что осталось – звуки односторонних атак. Игорь закрывается руками и не слышит вопросов, которые раз за разом задаёт ему здоровенный бугай, сопровождая каждый полётом сбитых костяшек до лица лежащего оппонента. «Как же… Вот так вот… – Огнеборцев из последних