не могу это качество в себе. Обманщик из меня никакой: чуть что – предательски краснею. И не только в тех случаях, когда хочу соврать. Смутить меня – плевое дело. Милка всегда смеялась надо мной из-за этого. «Тебя, Брусникина, даже тонна пудры не спасет», – издевалась подруга, даже не подразумевая, как сильно я от этого страдаю.
– Допустим, – все же ответила я. А, была не была. Во мне вдруг проснулось дикое желание выговориться. Милка выпадала – а ну как своему Кемалю ненаглядному разболтает. Нет, я, конечно, Василькову люблю и доверяю ей, но у нее, когда влюбляется, крышу напрочь сносит. А Пашке можно, он свой, что ли. Родным стал за это короткое время, хоть и странно все между нами складывается, будто постоянно присутствует какая-то легкая недоговоренность. Что, однако, нисколько не мешает нам общаться и проводить время вместе.
– Вы знакомы? – Антонов вопросительно изогнул правую бровь.
– Не совсем.
Я рассказала Пашке про наше «недознакомство» с Феликсом в Турции на корабле. Антонов слушал внимательно, не перебивая, только хмыкал время от времени.
– Так и скажи – он тебя очаровал, – с каким-то непонятным выражением произнес он, когда я закончила рассказ.
– Разве можно запасть на человека за одну короткую встречу?
– Ну, не зря же столько разговоров о любви с первого взгляда, – он усмехнулся, а я лишь отмахнулась. Ну какая любовь?
– Короче, не знаю, что делать. Да и вообще, нужно ли что-то делать? Мы, возможно, с этим Феликсом никогда больше не увидимся.
– Только если ты проигнорируешь его приглашение сходить на концерт, – заметил Пашка.
– Концерт еще этот, – продолжила ворчать я. – Что вообще за музыку они играют? Наверняка проходняк какой-нибудь.
Я, конечно, лукавила и так не думала. Сразу вспомнилось, как Феликс давал мне свои наушники на корабле. И песня та сразу в голове заиграла. Красивая, очень пронзительная. Вряд ли человек, который такое слушает, будет играть посредственную музыку.
Наверное, на моем лице было что-то написано, потому что Паша странно на меня посмотрел.
– А что ты теряешь? Давай сходим? Мне вот, например, даже интересно. Да и подруга твоя вроде как уже понадеялась, что мы ей компанию составим. Не оставлять же ее одну.
Кстати, да – Милка же просила. Наверное, ей будет не по себе в переполненном дымном зале среди кучи незнакомых бородатых мужиков, которые будут пьяно горланить в унисон с группой на сцене. Не знаю, почему в моем представлении все должно было происходить именно так и именно с наличием такого контингента, но я решила, что Василькову бросать – подлое дело.
– Только ради Милки, – строго сказала я Пашке, но не могла не заметить насмешливого огонька в его глазах. Ну и пусть.
Я выкинула стакан от кофе в урну и тронула мышку. Экран компьютера зажегся, напоминая о незаконченной статье. Пашка вертел свой наверняка уже остывший американо в руках и не спешил вставать с моего стола, у которого уютно пристроился, оперев на него свою пятую точку. Раньше я часто бесилась