Мария Чепурина

На самом деле


Скачать книгу

взгляда. У Бори слетела крыша. Нет, глаза открылись. Нет, нет, лучше молнией ударило! Практически забросив посещение лекций, Боря перестал бриться, взял в привычку валяться на диване, проклинать капиталистов, слушать «Команданте навсегда», жестоко мучая соседей, и читал, писал, мечтал о революции. Он собрал вокруг себя компанию товарищей, добавив к вышеперечисленным занятиям распитие алкоголя и курение сигарет. Ребята написали письмо кумиру, налепили на конверт марок на тридцать рублей и любовно вывели: Cuba, La Habana, Fidel Castro Ruz. Фидель им не ответил. С горя леваки стали пить еще больше, окончательно превратившись в неформалов. Поэтому после первой сессии Бориса чуть не отчислили из университета. Испугавшись не на шутку, Новгородцев отложил партийную работу, признав, что наука важнее. Через месяц от былого увлечения остались только знания фактов из истории революционного движения. Стремление бороться за свободу, равенство и братство стало казаться глупым, непривлекательным, детским. «Хорошо, что я родился двадцать пятого, как Грозный, – думал Новгородцев, – если б день прождал, то вышло б как Сен-Жюст. А он мне зачем?»

      Во время второго семестра Борис читал сочинения Лимонова. Потом он даже думал бриться налысо и бить «цветных» на улице. По сути, крайне правые ребята отличались от крайне левых только тем, что не бухали, не употребляли наркотики и следили за здоровьем. Но вскоре Боря понял, что спортивным можно быть и без фашизма. Зачем себя обманывать? Ведь драться с инородцами, бросать овощи в лицо начальству, ходить на демонстрации Борис не будет. Борис – теоретик.

      Главной проблемой Новгородцева, наверное, было то, что он любил думать, рассуждать, с дотошностью ученого вгрызаться в сочинения идеологов и спрашивать: «Как так?», «Разве так возможно?», «А вот это по каким источникам?». Анализировать смысл фраз, которые произносил. Наблюдать соотношение слов и действий или действий и их эффекта. Замечать то, что авторы плакатов не учили орфографии, ораторы не знают риторики, борцы вообще читают одни только sms-ки, всем им, вероятно, даже не знакомы имена Бодрийяра, Дебора, Маркузе. Боря был историком. Поэтому любому утописту, реформатору, борцу за революцию и контрреволюцию он уверенно мог сказать: «Братишка, все, что ты предложил – уже было. Вот в таком-то веке. Вот в такой-то стране. И закончилось провалом!»

      И только традиционалистская идея еще не была опровергнута историей, не взорвана набором неоспоримых фактов, не дискредитирована глупыми адептами. Свой, отдельный путь России. Жизнь не по правам, а по природе. Честное неравенство. Религия. Мораль. Преимущество долга над выбором. Святая власть мужей, отцов и президентов.

      Боря уважал Ивана Грозного. При нем был написан «Домостой». Но самое важное: с ними обоими – и с Иваном Грозным, и с Борисом – в один день родился граф Сергей Семенович Уваров, автор лозунга «Православие, самодержавие, народность», идеологической опоры царской власти девятнадцатого века. Это вам не «Мир, труд, май»! Заветные три слова бегущей строкой сияли на экране