голос эхом разносился по заполнявшейся паром комнате.
Лили говорила и говорила, представляя, что Феликс стоит рядом и слушает. С каждым словом на душе легчало, но страх не исчезал. Он висел над ней мрачным облаком и грозил обрушиться ливнем. Слова зазеркальной девушки звенели в ушах.
– Мне указали на ваш дом и сказали, что там мне не место. Как вы не понимаете! Если вы продолжите настаивать на общении, все закончится свадьбой, и тогда я уже не смогу защитить вас. – Она закрыла ладонями лицо и тихо всхлипнула. – Вы можете умереть, если не прекратите. И не только вы. Поэтому, умоляю, остановитесь, пока не поздно.
Но ее молитв никто не слышал. Лили сидела в затуманенной комнате одна и плакала над раскрытой книгой со сказками. После долгих лет спокойной жизни в одиночестве оказалось сложно сохранить свое сердце в безопасности. И роскошный букет алых роз лишний раз доказывал это.
Глава 4. Ведунья и роковое любопытство
Русамия. Велидар. 1859 год
Мы уезжаем!
Вивьен стояла посреди родительской спальни, не понимая, как здесь оказалась. Посередине комнаты распахнутый сундук, и отец лихорадочно бросал внутрь вещи, какие только попадали под руку.
– Леон, что ты делаешь? – Мама в растерянности заламывала руки и смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
Только сейчас Вивьен заметила, что она была немногим старше ее самой. Темно‑каштановые волосы небрежно распущены. Худенькая, с бледной кожей, которая словно просвечивалась на свету. В русамийской речи прорезался акцент. Рокочущая буква «р» все так же слетала с ее губ.
– Амели, – Леон схватил жену за плечи и с мольбой заглянул в глаза. Высокий, с выразительными зелеными глазами, которые Вивьен унаследовала от него. – Демьян предал нас. Он оказался сектантом. Граф Маврос поможет нам сбежать из Русамии, но придется отказаться от прошлой жизни.
– Нет. – Амели побледнела и почти превратилась в тень. – Твой лучший друг – сектант?
– Да. И он хочет заполучить статуэтку.
Леон отпустил жену и продолжил закидывать в сундук вещи, все подряд без разбору.
– Но зачем ему статуэтка? Разве он не знает цену желания?
Амели растерялась еще больше. Подняла с кресла голубую шаль и прижала к груди. Ее взгляд был устремлен на кровать, где в коробке была бережно упакована фарфоровая куколка.
– Знает, Амели, но не верит. Ему на все плевать! – сорвался на крик Леон и резко умолк. Спустя время осторожно продолжил, но грудь продолжала тяжело вздыматься, словно после бега: – Ему нужна ты. И ради тебя он пойдет на все, даже на убийство.
Картинка смазалась перед глазами, и Вивьен провалилась в огненную яму, где сверкали мечи и головы летели с плеч.
– У нее лихорадка.
Мягкий, напоминающий мед с молоком голос потревожил тишину. Пожилая женщина в черном шерстяном платье отступила от девушки, которая металась в бреду, и выложила из потрепанного саквояжа связки трав, но Кир даже приблизительно не